Когда не станет Люси ... все ангелы заплачут
На ржавой крыше рая, и слёзы дождь прольёт.
И в чёрной раме неба Луна улыбку спрячет.
В печные трубы ветер печально запоёт.
И часовые стрелки бесформенно обмякнут,
И блюдцем расплывется бессильно циферблат.
И череда событий смешается невнятно,
И линии сплетутся систем координат.
И опустевший город, вдруг съёжится уныло,
И вдоль размокших улиц повиснут провода,
И станет всё ненужным, как будто всё уж было,
И вновь не повторится уж больше никогда.
И в этой безутешной симфонии Харона,
Средневековой лютни, вдруг прозвучит струна.
И разольётся трель бубенчатого звона,
И с детскою улыбкой ввысь воспарит душа!
И часовые стрелки, качнувшись, примут форму,
Мгновенья отмеряя, расправят циферблат.
И время зазвучит, давая тон аккорду,
Вновь, выстроив систему абсцисс и ординат.
Пространство развернется, и город заиграет
Глазами светофоров, гирляндами огней.
Он словно муравейник, который ждёт и знает -
Всё повторится в мире незапертых дверей.
Когда не станет Люси ... все ангелы заплачут
На ржавой крыше рая, и слёзы дождь прольёт.
И в чёрной раме неба Луна улыбку спрячет ...
И кто-то новый в двери тихонечко войдёт...
И кто-то новый в двери тихонечко войдёт.
(Иллюстрация: "Верю", художник Сергей Пышненко)