вернувшись в мир людей, купил газету, сел на лавку в парке,
отметил в местных клумбах призрачность несбывшихся цветов,
на бабушке заметил римские сандалии - остатки
роскошно волочившихся - по молодости - молодцов;
папирус, скомкав, выбросил, а с ним - всю правду и неправду,
день - римский несмышлёныш, но сенатора во мне узнал,
сандалии кокетку чрез оливы повели направо,
в мир древний шахматистов, что сидят в цейтноте допоздна;
Аврелием ворвавшись в их нестройность дифирамбов,
сатира выхватив себе под хиленький эллинский локоток,
«кокетка экс» в сандалиях кричала старцу "ямбы"...
и мир античный вдруг потрясся, и Луцилием во мне умолк.
июль 2012