Одно из самых избранных моих опусов. Повторяю для новых читателей...
Ну вот, опять она меня настигла —
Придуманная греками стрела,
И женщина мне стала горше ига,
Когда мою свободу отняла,
И наш роман, зачитанная книга,
Не сходит только с моего стола.
Когда ж писались первые страницы,
Я волен был порвать черновики,
Но героине вздумалось влюбиться,
И незаметно стали мы близки.
Она вела себя, как ученица,
Которой не касались мужики.
А потому все время пламенела,
Вмиг исполняя каждый мой каприз,
И партию для каждой части тела
Могла бессчетно вызывать на бис,
А я в ответ бисировал умело,
Легко перемещаясь вверх и вниз.
Она вздыхала: «Ах, какой ты мастер!»
Те вздохи я вбирал, как меломан.
Так в ремесле возвысился до страсти,
Пьяня ее, все чаще сам был пьян.
… Но, как редактор, в руки взяв фломастер,
Она вдруг стала править СВОЙ роман.
Нашла в нем непомерные длинноты
И сцены, неприличные весьма.
Черкая, говорила мне: «Ну, что ты
Жалеешь это? Не сходи с ума!»
И вот итог редакторской работы:
Роман стал меньше детского письма.
А мой роман всё полнится и длится,
Как плод недоуменья моего,
Когда ж успела эта ученица
Приобрести такое мастерство —
Вымарывая грешные страницы,
Вновь обретать невинный статус кво?!