Ни долгой жизни нет, ни лёгкой смерти,
и воздуха не вдоволь на земле
тому, кто по снегам полей прочертит —
пером по бездорожью — горький след.
Друзья ушли. Ни отзвука, ни зова,
прощальный взгляд и тёмен, и горюч.
И вдох, и выдох — замысел и слово —
всё взято в кандалы и под сургуч.
Предел уже сочтён, измерен, взвешен.
Всё устремлённей, резче и верней
полёт по льду двусмысленных усмешек,
поджатых губ и поднятых бровей
к барьеру, где, беззвучием разрежен,
застынет скрип отмеренных шагов,
где подтекают сукровицей снежной
распахнутые раны берегов.
" — Ну, что он?" " — Безнадёжен. Дело плохо."
(...долги и книги, дети и жена...)
Твердеют губы. Замерев на вздохе,
неназванные гаснут имена...
... Оттуда, где последний тяжкий холод
по телу опустелому разлит,
подняться по ступенькам книжных полок
и стать дыханьем. Воздухом земли.
Июль 2012