Марина Алаева
«Зимние думы… они тяжёлые», - говорит бабушка, подставляя старенькую табуретку–кривоножку поближе к печке. Смешно так покряхивает и сухонькой ручкой почёсывает кончик носа. Улыбается огню - он смущённо румянится, потрескивает весело в ответ.
- Бабушка, а почему они тяжёлые? – спрашиваю я, потому что не могу понять, сколько могут весить мысли. Вот, например, сегодня всё утро я думала о жестяной коробке, заботливо спрятанной мамой на верхней полке серванта. Что в ней? Новогодний подарок? Шоколадно-мармеладное пиршество? Я представляла себе северных мишек и белочек, красных шапочек и тузиков… и мысли мои были такими лёгкими!..
- Это твои размышлёнки лёгкие, - словно подслушав мои мысли, произносит бабушка. - А мои – тяжёлые, тяжеленные. Старая я. Руки не слушаются, ноги не слушаются.
- Как не слушаются?!
- Силы в них нет прежней. Тесто вот поставила, а оно дышать не хочет. Куксится.
- Ой, бабушка, да твои поклепёшки самые вкусные! Мама так не умеет!
- Так она блины печёт, а я поклепёшки! Большая разница. Она-то тесто на сковородку как кладёт?
- Наливает. Поварёшкой.
- А я? – она хитро так замолкает, и в глазах появляются смородинки.
- А ты сначала в тонкую трубочку сворачиваешь, а потом на сковородке разворачиваешь! – сообщаю я, зная, что мой ответ её обрадует, а смородинки в глазах заблестят ещё ярче, как после дождя.
- Бабушка, а летние мысли легче?
- А то! Солнышком согретые! Летают себе, хлопочут, как пчёлки.
- А зимние?
- Зимние не летают! Тяжёлые они… Болюшные.
- Болюшные-е-е… - повторяю я новое бабушкино слово.- Это про болезни что ли?
Она замолкает. Потрескивает огонь в печи. Ухает метель за окном.
Я думаю о том, что скоро Новогодний праздник – время чудес и подарков. И мысли мои лёгкие-лёгкие. Летают по комнате. Хлопочут.
Я знаю, что попрошу у Деда Мороза в час волшебства. Я попрошу, чтобы бабушкины зимние мысли стали лёгкими пчёлками-хлопотушками, а руки-ноги – послушными… и ещё… чтобы мама купила мне белого плюшевого медвежонка.
16.12.2010 г.
Рисунок Дмитрия Королёва