Дай мне руку, пойдём по родным и близким.
К дому-свету, прилежные – тишь да гладь.
Там стрижи проносятся низко-низко
и свистят: попробуй-ка нас поймать.
А на той стороне, за рекой глубокой,
сквозняки гуляют, глаза чисты.
А на той стороне, поросли осокой,
погребальные ямы пустым-пусты.
Что ты видишь? Ни дома, увы, ни лета.
Износились платья, исчезла плоть,
и зелёной иголкой дневного света
сердце не уколоть.