Страшусь чужой любви как чёртик ладана,
не нужно мне её страстей негаданных,
она давно все вены-капилляры
насытила сполна хмельным угаром.
Сносилось в пыль горошковое платьице,
прогнулась и похрустывает матица,
ушедшему с пришедшим не равняться,
перешагнули стрелки за двенадцать...
Страшусь самоувенчиванья лаврами,
позвякиванья ржавыми литаврами
и диких воплей автора: Я – гений! –
и не позволю самоотречений!
А что спросить с пустотной декорации,
где вместо чувств сплошная профанация,
где нет метафорического слова,
трагического или озорного?
Страшусь полемик, выеденных начисто
цитатами из прошлого, зубастыми,
но с плесенью, простите, вековою,
грибные споры сеющей в живое.
Сбегаю в мир иллюзий от кричащего,
стремлюсь постигнуть сердцем настоящее,
и не могу понять своих желаний –
провидцем быть или молчать в тумане???
«»»»»»»»»»»»»»»»