Я никого не потревожу больше
ни ласкою, ни нежностью своей.
Никто меня уже не ранит горше.
В слезах не вижу толка: лей-не лей.
Не стану боле докучать упрёком,
являться чувствам строго запрещу,
звездой холодной обернусь до срока,
пока себя за глупость не прощу.
А коль прощу, сразит меня усталость
от жизни средь предзимних серых дней.
Что ж? Скоротаю время, что осталось,
блуждая тропкой памяти моей.
А муки сердца? В них не вижу прока.
Я боле не впаду ни в транс, ни в раж.
Пусть унесёт проказница-сорока
последний, мной придуманный, мираж...