Однажды я, не выдержав напастей
И мыслей, что я всё это терплю,
Презрев обман и безнадёжность счастья,
Под потолком соорудил себе петлю.
Не потому, что захотелось отличиться,
Попасть на вёрстку первой полосы,
Я пожелал помыться и побриться,
Надеть костюм и свежие трусы.
Раздал долги и всем простил, кто должен
И нацарапал пару строк родным.
И плюнув в зеркал своей довольной роже,
Решил, что вечно буду молодым.
Друзей позвал воздать мне на прощанье,
Хоть пару светлых, но при жизни, слов.
Под пьяное рыданье и лобзанье
Воздушным акробатом влез под кров.
Нет опыта и времени молиться,
Просить прощения и каяться в грехах.
И просто не с руки перекреститься,
Петлю держу в трясущихся руках.
Вся жизнь мелькнула искренно и ярко
Перед глазами, обращёнными к Творцу.
Но оказавшись мной не принятым подарком,
Хлестнула суицидом по лицу...
Друзья тянули тщетно за ботинки,
Содрав носки и брюки впопыхах.
Всё, как в кино, но только эти снимки
Покажут мне не в райских облаках...
Как видно, их попытки не напрасны,
Придав событьям свежую струю,
Всё собутыльники исполнили прекрасно,
И вот я уже вовсе не стою...
Вишу себе, назло всем притяженьям,
Язык на всё земное положив,
С каким-то несерьёзным выраженьем
Смотрю на тех, кто болен, то есть жив.
Они по умолчанью всё же смертны,
Они с зачатия давно обречены.
Стремительные столько же инертны,
Здоровые настолько же больны!
Я изменил лишь состоянье духа,
Но плоть и кровь остались на виду.
Вот только улыбаюсь выше уха,
Имея лично всё и всех ввиду!
Всё позади: бесчисленность вопросов,
Бессмысленность страданий и идей.
Вершины гор и крутизна откосов,
Любовь животных, ненависть людей.
Как рыба, зенки вылупив нахально,
Встречаю девушку с отточенной косой.
Заметьте, не лежу, а вертикально.
Ну, ноги посинели, ведь босой!
Хотя при галстуке, цветы вот-вот доставят,
Под музычку печально понесут.
А скорбь потери водочкой поправят,
Меня же ждёт бесстрастный Божий суд.
Клянусь, под гнётом тяжких обвинений,
Чтоб жили вы, как я сейчас вишу,
Слегка осатанев от впечатлений,
В свидетели друзей не приглашу!
Пускай отмерят вёрсты безучастья,
Пускай пройдут и дым, и Крым, и Рим!
Когда познают безысходность счастья,
Прошу под потолок, поговорим!