Сыплют картечью стволы митральез,
крутятся, вертятся поле и лес,
небо дрожит от кровавых зарниц --
выстрелов гаубиц.
На Галицийских полях устояв,
вышли назад мимо вражьих застав,
но не про нас городские огни,
милые барышни.
Снова шрапнели пронзительный вой,
пули проносятся над головой;
ты защищаешь донские края,
гвардия белая.
Нас, не убитых германской войной
и переживших поход ледяной,
примет в объятья чужая земля
Константинополя.
Барышень где-то клюет воронье,
улица имя сменила свое,
дома подавно уже не найти,
разве что в памяти.
Тех, кто вернется, проглотит Гулаг,
лучше уж ляжем в турецкий овраг,
и зашуршит по весне мушмула
крыльями ангела.