Соло заструившееся из колонок музыкального автомата заставило Майкла оторваться от сочного портерхаус.
Tonight, you have a chance – kids! We are all a rock and roll stars today!
Hey, I'll tell you only one word, and this word is cocaine! Did you know that?
Красивая шатенка прошла через зал, на мгновение взгляд её упал на него.
Стивен Кинг окрестил такой тип женщин теми еще штучками. Что-то неуловимо схожее, зеленой искрой, проскочило между ними.
Но вырезка не могла ждать так долго, как некоторые из женщин. Вырезка всегда остывает быстрее любой Марианны, даже если та будет наряжена во фригийский колпак.
Кровяной сок растекся по сахарному фарфору. С любовью он укутал говядину в фиолетовый окалиф.
Подождал, пока теплая кровь не наполнит листья хрустящего салата, и с наслаждением отправил кусок в рот.
***
- Любимый, потанцуем?
Сказала она, коснувшись плеча Сергея.
Слайд закончился, и ритмичный бас повел их вслед за бонгами и тамами.
От удовольствия Лиза закрыла глаза, запустила руки в длинные волосы, и поддалась хастлу партнера.
После вечера в «союзе композиторов», ей захотелось заглянуть в какой-нибудь из маленьких уютных баров, и вслед за духом ублажить ещё и тело.
Они были счастливы.
С закрытыми глазами она затаилась в его руках - заботливых качелях, и потянулась за поцелуем.
– Это наша песня, милый…
***
If you want to go out
You've got to take her out, cocaine… - Подпел он Маккаферти.
Наблюдая за парой, Майкл вслед за амплитудой их танца погружался в воспоминания.
Следующий кусок был отрезан.
Перед ним возникла гостиная старого друга, с хрустальной люстрой, чешской стенкой и раздвижным столом.
Праздновали вывод войск из Афганистана.
Шутили, смеялись.
Молодая жена красивая, тонкая, дворянского происхождения, рядом с мужем - подтянутым офицером.
Он искренне радовался за них...
Ни одна война не проходит бесследно.
В тот вечер все прилично выпили, Петра, как боевого товарища он без обиняков сам уложил спать на накрахмаленную двуспальную кровать.
Потом вышел покурить на балкон, когда подошла она.
– Скажи мне, апостол… – "так называли их расформированное подразделение – Апостолы". – Почему ты нашел работу заграницей, а мой муж нет?
– Петр сильно переживает за распад. Он настоящий офицер. Ему трудно вписаться в новую систему… – Майкл прикурил ей сигарету, и заметил нехороший блеск самодовольства в этих, глазах – казавшихся час назад наполненными невинностью молодой Ростовой.
– А ты значит не такой? Не настоящий офицер?..
Он помедлил.
– Пожалуй, что нет… я хороший боец, и белая кость мне не светит.
Я привык быть наемником – знаешь – тем парнем из трущоб.
Она затянулась, и произнесла с досадой:
– Вот и я, наверное – нет! Ты хороший друг – Майкл. Подержи Петра, когда я уйду.
Она развернулась, щелчком оправив сигарету с балкона.
Майкл стоял ошарашенный, оцепеневший. Огонек летел вниз и в ночь.
– Ты бросишь мужа сейчас, когда ему нужна твоя поддержка, как никогда?
Он же тебя так любит.
Она обернулась.
- Я не костыль – чтоб поддерживать! И потом, мне надоело, есть «немазаную лапшу»… - цинично закончила женщина.
***
Музыка закончилась, и пара прошла к столику.
А Майкл вспомнил, как солдаты последний раз выстрелили в воздух у могилы Петра, спустя месяц после развода.
У настоящего офицера не выдержало сердце.
Покончив со стейком, он попросил принести текилы.
Выпив, подошел к аппарату.
Выбрал композицию.
Увесистый кружок меди загремел в отверстие.
Приятное эхо из прошлого – аппараты – работающие на жетонах.
Хриплый, надсадный голос отвязного блюзмена возвестил:
– Well, Jesus will be here
Be here soon
He's gonna cover us up with leaves
With a blanket from the moon
With a promise and a vow
And a lullaby for my brow
Jesus gonna be here
Be here soon…
Вернувшись за стол, он опрокинул еще одну рюмку, и начал раскачиваться на стуле в такт вибраций GIBSON ES-345.
Перед глазами опять оказалась квартира друга.
– I got to keep my eyes open
So I can see my Lord
I'm gonna watch the horizon
For a brand new Ford…
***
В тот вечер после похорон он помог вымыть посуду и выгнать гостей.
Майкл знал, что эта женщина хочет предложить ему.
Том Уэйтс на виниле - последний подарок Петру оказался как нельзя кстати.
Зайдя в ванную, и достав трофейную бритву друга, он замер перед зеркалом.
Душ еще не успел затуманить кафель, как Майкл почувствовал холодные объятья. Бесчувственные как античный мрамор.
"Хамам" – улыбнулся он парадоксальности ситуации.
И, медленно, чтобы заглушить другую боль, стал проводить лезвие, с каждым миллиметром вонзая его все глубже в собственную скулу.
Нужно было показать этой статуе, этой кукле – как это – когда душа может страдать, ведь бездушные, не могут этого осознать самостоятельно.
Ему хотелось запомнить этот момент навсегда. Чтобы каждый раз, подходя к зеркалу, видеть перед собой мертвого друга, убитого не пулей, а расчетливым и деловым подходом.
Венера потеряла свои руки.
Объятья исчезли одновременно с самодовольством, но этого было так мало.
Нужно было стереть всю уверенность с ее лица.
Так же как этой уверенности не было на лице Петра, после закрытия дубовой крышки...
...Он полоснул лицо женщины, и ухоженная кожа вскрылась алой беспомощностью...
***
- Well, I've been faithful
And I've been so good
Except for drinking
But he knew that I would
I'm gonna leave this place better
Than the way I found it was
And Jesus gonna be here
Be here soon...
Майкл открыл глаза.
Заведение закрывалось.
Не было красивой пары, танцевавшей недавно.
Бармен протирал стаканы.
– Эй, ковбой… – он повернулся на мурлыкающий голосок.
Рядом стояла симпатичная официантка, заигрывая, облокотившись о стойку.
– Ты мне?
– Кроме тебя никто вокруг не качается на стуле, слушая Тома Уэйтса!
Она поправила прядь смоляных волос, и беззастенчиво спросила.
– Не хочешь покачаться в другом месте?
- Покачаться?.. Это можно… – задумчиво ответил Майкл, ощупав шрам на левой скуле.
*Портерхаус-стейк — вырезается из поясничной части спины в области толстого края вырезки.
В cooтвeтcтвии c aмepикaнcкoй cиcтeмoй клaccификaции paзличaют семь cтeпeнeй пpoжapки cтeйкoв: первая - EXTRA-RARE или BLUE — прогретый до 46-49 °C и быстро «закрытый» на гриле, сырой, но не холодный;
**Слайд (англ.)русск. (англ. Slide) — искусственное скольжение вдоль струн вверх и вниз по грифу пальцами левой (иногда и правой) руки или медиатором. «Скольжение» достигается за счёт плавного движения по струнам, во время которого пальцы воспроизводят звуки на ладах. В музыке — «глиссандо». В блюзe (иногда также и в роке) вместо пальца используется слайд — специальный металлический, керамический или стеклянный предмет, за счёт чего достигается большая «плавность» звука.
***Итак, Иисус будет здесь скоро,
Совсем скоро.
Он сокроет нас листьями,
Покровом луны,
Обещанием и обетом,
И колыбельной для моего чела...
Иисус будет здесь скоро,
Совсем скоро.
****Я буду держать глаза открытыми,
Так что я смогу увидеть своего Создателя.
Я буду следить за горизонтом,
Чтобы не пропустить нового Форда.
*****Итак, я был верующим,
И я был таким хорошим,
Исключая алкоголизм.
Но Он знает, что я
Лучше покину это место,
Чем пойду по прежнему пути.
И Иисус будет здесь скоро,
Совсем скоро.
tom waits: jesus gonna be here
Перевод - Лингво лаборатория Амальгама.
След. Глава: http://www.stihi.ru/2012/07/25/9131