Ты тих, как июльский безветренный вечер.
Какая печаль затуманила взор?
Остался мой робкий вопрос не замечен.
Ты смотришь, не видя, в закатный простор.
Ты слышишь мой голос? Утишь мои муки.
Смотри, твои руки по локоть в крови.
Горячие, сильные, крепкие руки,
В которых совсем не осталось любви.
Хоть взгляд твой по-прежнему нежен и ласков,
Уже не согреться в обманном тепле.
Я в детстве лишь верила в глупые сказки
О том, что любви не остыть, как золе.
О том, что любви не рассыпаться прахом,
Что тверже она, чем гранит и алмаз.
Но я не ребенок теперь. И со страхом
Я вижу жестокость на дне серых глаз.
Так что изменилось в душе твоей гордой?
В ней тлеет уже отгоревшая страсть.
Твой взгляд непреклонный иль голос твой твердый
Заставят меня на колени упасть?
Заставят молить: «Не смотри так, не надо!
Твой взор ранит глубже, чем острый клинок.
Страданью, забвенью – всему буду рада,
Но только не будь так бесстрастно жесток!»
Что солоно так: мои слезы иль кровью
Залитые пальцы безжалостных рук?
Целую их с прежней горячей любовью,
Что крепнет от всех предстоящих разлук.
Я знаю, что час расставанья назначен
И мне не удастся его избежать.
Но кроме меня о тебе кто заплачет,
Коль будешь в земле бездыханным лежать?
О, если не поздно, стань прежним, любимый!
Оставь мне надежду, что любишь меня.
Но взгляд твой безжалостный, неуловимый
Уж видит сраженья грядущего дня.
Бессильны горючие женские слезы.
Лишь кровь опьяняет мужские сердца.
Но помни, что войны пройдут, словно грозы,
А я буду рядом с тобой до конца!