Ты мне напрасно лезешь в душу,
я сам её трясу, как грушу,
увы и ах – неурожай.
Гляжу из пены пустоцвета,
и вот уже граница лета
переместилась за Можай.
Что до него, что за Можаем;
зачем мы души обнажаем,
зачем коверкаем язык;
и дорожа строкой ударной
не назовём звезду – Полярной,
а назовём – Темир-Казык.
Бледны, как утренние луны,
мы были и остались юны;
луны восход, луны закат;
дотронься – небосвод хрустален,
и стык с землёй горизонтален,
а говорили, что покат.
Мне – прятаться за облаками,
тебе – закрыть глаза руками,
считать до сорока, водить;
твоя – луна, мой – ясный месяц;
так скучно жить без околесиц,
уздою сдерживая прыть.
Ночь проще дня в пределах сада,
плодов мгновенная глиссада
тревожит спящих по ночам,
над крышей – лунная дорога,
и мазь от лунного ожога
уже растёрта по плечам.