Три часа за окном - время Дьявола. Ночь клубится.
С небосвода вниз дождевая вода струится,
В лужи тёмные, ухмыляясь, Господь глядится.
Не выходит зверь, из гнезда не летает птица.
Слишком тихо в Париже, лишь ветер в дома стучится.
Старый дуб, разветвясь, неестественно вбок кренится,
Как над чадом отец, над безумной склонясь больницей.
По Парижу о ней ходят разные небылицы.
Говорят, что сам Дьявол в подвалах её таится,
Пациентов мучат - заставляют в воде ледяной топиться,
А врачам, мол, самим уж пора лечиться.
Правда? Нет ли? - Да кто за то поручится,
Только даже в этот час, когда каждый спешит укрыться,
Не смыкает глаз переполненная больница:
Измождённые, бледные в коридорах мелькают лица;
Где-то крики, и сёстры опять набирают шприцы;
В 303 палате пациентке опять не спится:
Бесполезны тугие ремни и уколы - она боится,
Говорит, что умрёт, но не станет в кровать ложиться,
Говорит, что не будет спать, а иначе ей будет сниться,
Как со скоростью ветра за ней по Парижу мчится
Сероглазый Азазел на огненной колеснице.