Этот город танцует у меня на руках.
Раздевается. Просит его отыметь.
Я не знаю, зачем он пришел сюда.
Я не знаю, зачем в руках моих плеть.
Наслаждаюсь свистом и тишиной.
Упрямые губы - сплошь лоскутки.
Он кровь глотая просит ещё.
И в его зрачках не видно не зги.
Я взрываю дороги прямо в час пик.
Я пускаю по улицам картежи свиней.
Этот город лижет мои сапоги.
Симбиоз и похоть звучат всё сильней.
Этот вальс из понятий «вот так нельзя».
Песня эта давно превратилась в хрип.
У романа жизни стерты слова.
У чтеца и подавно вырван язык.