Безмолвно глубокое небо
вдали от столичной тоски.
Березовый лепет молебна,
созвездий мерцают глазки.
Небесная тяжесть паренья,
и хрупкие ребра стропил,
и черный огонь озаренья,
и диски зеркальные пил.
Есть маятник, стрелки и дужки,
есть оси зубчАтых колес.
И падают времени стружки
в пространство страданий и грез.