Согревает сидящих в барах Кюрасао Блю,
Ищущих, идущих вдоль сереющих авеню.
Строгое питерское небо лежит на краю,
Бледнеет, приближаясь к холодному сентябрю,
Знаешь, я город за осень никогда не виню.
Пожалуй, за это люблю.
Но у вас там море и солнце - немалый багаж.
Странно даже подумать, что снег зимой - это блажь.
Я точу до иголочной остроты карандаш,
Вывожу вдоль кисти, по пальцам руки татуаж.
На подкожных стихах у меня внушительный стаж.
Если честно - c'est dommage.
Сожалеть - дело неудавшегося удальца.
А у нас с тобой впереди только даль без конца,
Полоса горизонта - будто бы гладь изразца,
Золотая на безымянном пальчике пыльца,
Наши истории - обхохочешься! - из ларца,
Улыбаться - так в пол-лица.
К черту всякую грусть! Представь, что шикарный Нью-Йорк
Раскрывает башни, скребущиеся в потолок,
И мы пересекаем Пятую наискосок,
Как Саманта с Кэрри, от шпилек не чувствуем ног,
Any way you want it - картинка достойная Вог
И люминесцентных дорог,
Где никто не знает, каково это - опоздать,
По которым молниеносно летят поезда,
Потому что в конце тоннеля сверкает звезда -
Выпавшая из своего небесного гнезда
Прямо в руки тебе, на долгие счастья года.
Smile and rock, детка всегда.