Рэй открывает глаза устало: покой ему только снится, не удастся сползти с пьедестала, в октябре снова едем в Ниццу, может быть. Может быть и в больницу, может быть и куда угодно, но ведь не пустят гады даже напиться — годы.
Сбоку сияет Солнце, слишком уж нестерпимо, а сердце, похоже, не бьется, и Рэй распрямляет спину. Один неуверенный шаг. Рэй идет слишком быстро, позабыв, что надо дышать, позабыв о болезни.
За горизонт льется охровый шар.
Небо над ним — дно пересохших колодцев. Небо дрожит и рвется от метеорных лезвий. Небо отражено в его золотых глазах.
Рэй наконец на Марсе. Рэй не вернется назад.