Жарою Ростов наш замучен.
Одетый в асфальтовый шёлк,
В болезненной будничной буче,
Бежит, на себя нахлобучив,
Жары ожиревшей мешок.
И мнится мне: город наш - чан,
Кипящий на дьявольской кухне,
Где варят живых ростовчан,-
(Да так, что и Дон измельчал!)
Июльское пекло не тухнет.
И, словно отходы на свалку,
С жестянным венцом - бубенцом,
Таких неживых, таких жалких
Везут и везут катафалки,
Варёных жарой мертвецов.