(рисунок автора)
В кашпо антуриумы вяли.
Оливы кружевная тень
на белоснежном одеяле
дремала. Лучезарный день
вставал неспешно над Синаем.
Рождалась муэдзина песнь...
Зефир, морскую гладь лаская,
смирял её ночную спесь.
Морфея нежные обьятья
слабели, и под флёром вежд
не мог ещё предполагать я,
что полон радужных надежд
и необузданного счастья,
шагну в лазоревый прибой
и неотрывной стану частью
цепочки чьей-то пищевой.