Из цикла "ВСЕЛЕННАЯ ОСЕНЬ"
ПО ГРУДЬ В ОСЕНИ. ДИПТИХ.
I. "ЭТО - СОЛНЦЕ-РАХИТ..."
................................. Земле,
................................. обжиревшей, как любовница,
................................. которую вылюбил Ротшильд!
................................. В. МАЯКОВСКИЙ.
Это солнце-рахит доедает рахат-лукум беззубыми челюстями.
Осень, долюбованная частями,
вылюбленная маяковской люблёй,
отдаётся - бесцветной тлёй - муравьям честнОго человечьего социума.
Муравьи доят тлю, лижут сахарный сок.
Это солнце, осеннее солнце...
Это счастья - на волосок:
в осени.
Я люблю
стоять возле,
по грудь в озере -
и смотреть, как отдаляется, исчезает вдали фрегат.
Улыбаясь, думать:
Ассоль бросили...
Скоро зубы выдерут осени -
их уже заморозили...
И досасывает свой миндальный рахат
солнце, грёбаный ренегат.
23 августа 2012 г.
* * *
II. СОЛНЦЕ - СЛОВНО ЖОПА МЮНХАУЗЕНА...
Грозовые шартрёзы земля допила.
Солнце рыбой-сомнамбулой припадает на все четыре крыла
плавников.
Стынет керамическая пиала,
увлечённо расписанная ковылями-травами и фигурками райских птиц...
У профессора Паганеля
осатанели фуэте лисапедных спиц.
Гаснут грёзы.
Солнце, электрический скат -
Торпиль в сомбреро -
открывает другую эру:
рок-н-ролл чёрных дыр.
Глюк ли - алое кабаре мировой угрозы?
Каноэ канканирует в Ахерон.
Старичок Воробьянинов (он же - Харон)
идиллически сидит в лодочке,
ностальгируя о селёдочке...
Серый волк по просторам рыщет.
Дом стоит на юру,
превращаясь в юлу, -
открытый со всех сторон
ледяным ветрищам...
Золотой петушок - флюгер -
обсирает запущенный дом Манилова,
словно голуби - купол собора Святого Марка.
Я читаю Ремарка,
готовлю глазунью.
Включаю бра.
Солнце кормит багровый социум...
И, бросаясь на дыру амбразурью,
затыкая вселенскую течь,
солнце, словно жопа Мюнхаузена, - улыбается.
Где родимая печь?
Где томятся горшки с ароматным мясом?
Где родимая речь?
Это каша из топора.
Баттерфляем и брассом
плывут итальянские тенора.
Осень становится асом.
23 августа 2012 г.
* * *