это провинция, Постум, почти что деревня,
нет, не у моря, до моря любого - два дня,
здесь окропляют фаянс, когда варят варенье,
не растекается капля - снимают с огня.
это провинция, Постум, здесь стойкие нравы,
их воздвигали веками, пород не мельча,
здесь по летам собирают целебные травы,
солнце сухое - зимою заваривать в чай.
здесь под венец надевается белое платье,
девочка, тонкой свечой на алтарь, возжена,
радость мужскую невинною болью оплатит,
примет ее добровольно и станет - жена.
скоро здесь осень надолго поселится, Постум,
тихая осень, разгладит поверхности вод,
выводком лис, рыжешкурым и огненнохвостым,
черную землю заселит и в лес забредет.
сумерки лягут, как холст, на оконные пяльцы,
день помелькает оброненным птичьим пером,
и - можно тешить глаза созерцанием пальцев,
женских, проворных, с надетым на них серебром.
вряд ли отыщется что-то важней и исконней,
все и смотрел бы, в ладони лицо уроня,
зная смиренно, какой ты недолгий поклонник
теплой живой красоты и печного огня.
да, это просто глухая провинция, Постум,
щедрость зерна проникает времен полову,
и без отдания дани кресту и погосту
здесь не живут, впрочем, как и нигде не живут.
что за отрада от шума столиц удалиться
в лоно традиций, что помнят и истово чтут,
раз довелось уж в империи, Постум, родиться,
жизненный смысл поискать стоит именно тут.