Он был не корчмарь.
Ах, поверьте, он был не корчмарь,
Мой предок Исаак,
Прочитавший старинные книги.
Он многое понял о тайнах различных веществ
И смешивал травы,
И соли, и щёлочи тоже,
Целебные свойства ища в бесконечной природе,
Чтоб дать человеку оружие против болезней.
Но много ль он мог,
Самоучка, случайный аптекарь,
Дары принося на алтарь человеческой бездны?
А в городе Нежине было немало собак,
Они не любили пейсатых
И злобно рычали,
Когда проходил мимо кто-то в забавной ермолке,
С затравленным взглядом
Печальных, безжизненных глаз,
В нелепом тряпье,
Источающем запах еврейский.
Но хлопала дверь
Его маленькой, тесной аптеки,
Заставленной полками,
Где бесконечные склянки
Роптали, звеня,
И как будто просились на волю.
Он сам бы ушёл, убежал бы в тоске.
Но куда?
За стенами мир был чужим, непонятным и страшным,
Плюющим в лицо ему слово жестокое «Жид».
Мой предок Исаак доставал свои старые книги,
На уши цеплял обречённую горесть очков
И долго читал чьи-то тексты
На древнееврейском,
Вздыхая, молитвы шепча
И стараясь понять
Премудрость веков,
Заключённую в маленьких буквах.
Никто не входил,
Было утро далёкого дня,
Который давно утонул в суете,
Обречённой
На вечную мглу,
Да ещё на людское забвенье.
Но дверь распахнулась,
И в комнатку быстро вбежал
Чернявый подросток
С застывшей гримасой презренья
На тонком лице,
На губах,
Что змеились улыбкой.
- Болит голова! – закричал незнакомец с порога. –
Скорей принеси мне
Сюда порошок иль тинктуру.
Зачем ты так медлишь?
Уйми же страдания, Янкель!
- Сейчас, господин! – всполошился несчастный мой предок. –
Примите вот эту настойку,
Она вам поможет.
Теперь посмотрите,
Я дам вам флакон эликсира,
Три чайные ложки с утра принесут облегченье.
Вошедший взглянул исподлобья, надменно сказав:
- Я Гоголь, запомни же, нехристь, достойное имя,
Когда-нибудь будет повсюду оно на слуху,
И ты его вспомнишь в убогом невежестве, Янкель.
- Я вовсе не Янкель! – хотел возмутиться мой предок,
Но робость сковала уста,
И униженно он поклонился
Тому, кто напишет впоследствии книгу,
Где Янкель
Предстанет пустым существом,
Что вредней таракана.
А в городе Нежине вишни цвели по весне,
Был сладок и даже обманчиво-нежен
Их приторный запах.
Мне кажется, я это видел,
И слышал, и помню.
Мой предок Исаак,я дружу с твоей горестной тенью
Р.Маргулис