Я слышу слёзы в телефонной трубке.
Мне в оправданье нечего сказать.
И Бог решил:меня за все проступки
Необходимо строго наказать.
Наказан я.Нет,не поставлен в угол
И не избит,не выпорот ремнём.
Лишился я единственного друга,
Любовь которого тускнеет с каждым днём.
Наказан я.И явкою с повинной
Мне не смягчить суровый приговор,
Ведь со своей второю половиной
Я поступил как рецидивный вор.
Украл покой и спрятал его где-то,
А где уже не помню,хоть убей!
Сижу я в карцере.Мне не хватает света
И не хватает нежности твоей.
Вновь слышу слёзы в трубке телефонной.
Общаемся с тобой через стекло.
Свидание,одобренное зоной,
Тоску лишь за собою повлекло.
Ты плачешь.Я молчу.Охранник строго
Косится то на нас,то на часы.
А моё дело в кабинете Бога
Взвалили на сверхточные часы.
Мне снова предлагают ставкой очной
Проверить то,что следователь сшил.
И если повезёт,тогда досрочно
Покину я бараки-шалаши.
Со слов твоих записано всё верно;
Лишь пунктуацию подправили,-и всё!
Опять сижу я в карцере трёхмерном
И жду,что новый день мне принесёт.
Шкала весов начищена до блеска.
Здесь ошибиться может лишь слепец.
Я так хочу,чтоб вышиб меня с треском
Из карцера Небесный Наш Отец!
Вот,ангелы несут мой многотомник,
Кладут тихонько;дальше-счетовод
Прикидывает:подсудимый-скромник
Иль самый настоящий обормот?
Процесс открылся.Суд вошёл.Все встали.
Мой обвинитель жутко говорлив.
Он давит только на одни детали:
Жестокость,бесшабашность,рецидив.
Мой адвокат не "профи",а любитель,
Неопытен и молод.Не пойму,
Куда девался ангел мой хранитель?
Неужто вновь я попаду в тюрьму?
Галдят присяжные,судья предельно взвинчен.
Как быть со мной:казнить иль оправдать?
Есть предложение:судить системой Линча,
По русски говоря:четвертовать!
Уж лучше так.И объяснил я вкратце,
Что смерть милее въедливой тоски,
Чем одиночества холодный тесный карцер,
Где стены сильно давят на виски.
Но тут Господь ударил молоточком:
"Прошу я тишины.Здесь не вокзал!
Окончен суд.Освободить-и точка!
Он сам себя жестоко наказал..."