ДВАДЦАТЬ ЛЕТ
Бросив в ясное небо монету,
И поверив прохожему сну,
Двадцать лет ты метался по свету,
Позабыв про детей и жену.
В поездах и на дальнем пароме
Говорил ты с мерцанием льда:
«Ничего я не помню о доме,
Я из дома ушел навсегда!»
Были знаки, приметы, засеки,
Но судьба раскрошилась, как мел.
Не нашел ты молочные реки,
Синей птицы поймать не сумел.
Побывав и в нирване и в Нети,
Потемнел ты, о прошлом скорбя;
И в свой домик влетел, словно ветер,
Но жена не узнала тебя.
Ты метнулся сквозь тьму и сирени,
Распугал на ветвях воронье,
И над омутом встал на колени,
Уронив отраженье свое.
Сожаление к берегу жалось,
Лунный свет замыкался в кольцо.
Но в небесном кольце отражалось
Незнакомое миру лицо.
Лился свет неизведанной пробы
За спиной догорали мосты…
Ты как будто бы вышел из гроба,
Понимая, что это не ты.
В небе так же вороны метались,
И, седою тряся бородой,
На лице твоем зло усмехались,
Двадцать лет, убиенных тобой.