Днесь отворились прозрачного золота клады.
В жёлтой ладони нетрезвого фонаря
мёртвые капли роятся, как рыб мириады
в тёмной пучине близ остова корабля.
Скорбной вендеттой ушедшему лету
Донна явилась в туманной накидке дождя.
Глухо насупились лица угасших деревьев.
Летние призраки прячутся в листьях последних,
тщетно надеясь избегнуть безликой тоски сентября.
Донна вошла, перед ней преклонились народы -
чудища в водах, и змеи в пустынях, и звери в лесах.
В мир погрузила мерцающий, властный, холодный
взор королевский, творящий почтительный страх.
Шествует Донна с лицом совершенным и нервным,
в древней короне и с траурной песней земли.
Таинства ждут её в грозных пещерах безмерных,
где сокровенно хранятся все наши бесплодные сны.
Души готовятся скинуть одежды из кожи потёртой -
нечего больше им делать в пространстве немых витражей.
Скоро мир станет студёным, молчащим и твёрдым,
раны смертельные скроются в рыцарском белом плаще.
Боль отпускает, и с ней отступает беспутная Мара,
что заставляет нас жить и о жизни радеть.
Нас же надолго окутает пряным дурманом
строгая Донна - почти настоящая смерть.