В далеком обедневшем королевстве,
Затерянном средь выжженных полей,
Вселился в Соловьиную Аллею
Какой-то ошалевший соловей.
И разошелся, грудку разрывая:
В листве укрывшись, щелкает, свистит…
Он песнею исходит, изнывая,
А вся округа беспробудно спит.
Придворный балдахин колышет храпом,
Спит рыжая собака у крыльца,
Спят голуби, устроившие табор
Под кровлей обветшавшего дворца…
И нет уснувшим дела никакого
До соловья, что свищет под окном.
…Курносая Принцесса на балконе
Ночь напролет стоит, борясь со сном.
И разговоры шепчущих деревьев
Понятны ей, в ее двенадцать лет,
И соловья безудержные трели,
И запах роз, что вплелся в лунный свет…
…Наутро скрипнут ставни, открываясь,
Поднимется на кухне тарарам,
И королевство сонное, зевая,
Вернется к прозаическим делам.
Король парик, прокашлявшись, разгладит,
Из роз садовник соберет букет,
И фрейлина дежурная посадит
Принцессу за придворный этикет.
Курносая принцесса повзрослеет.
И позабудет, может быть – как знать? –
И ночь, и Соловьиную Аллею,
И шепот старых лип, мешавший спать…
…Мы так же незаметно повзрослели.
Попались в плен событьям и делам
И безнадежно позабыть успели
Все то, что в детстве было ясно нам.
Мы времени на чувства не теряем.
Коллег встречаем чаще, чем друзей
И только документам доверяем,
Отвыкнув полагаться на людей…
…И все же не за выдуманным лесом,
А в той же толчее, где ты и я,
Живет моя Курносая Принцесса
И слушает ночами соловья.
По переулкам босиком гуляет,
Попав под ливень, складывает зонт
И с набережной долго наблюдает
Закат, озолотивший горизонт.
Ей клумбы улыбаются украдкой
И птицы распевают, как в лесу,
Когда она идет по Петроградской
С веснушками на вздернутом носу…