***

И я, помесь котенка трехдневного и гиены,
Оскалюсь в улыбке такой незнакомой, сдавленной.
Уставшие руки сожмутся, набухнут моря и вены,
И тихо, чтобы не слышать самой, шепчу: \не\ оставь меня.

Как клоуны прячут слёзы после своей программы,
Прокусываю кожу на пальцах, чтобы не плакать, до кости.
И там, где все годы стыдливо скрывала шрамы,
Я вычерчу знак \безысходности\ бесконечности.