Барельефом – лица, провалом - рты,
Фрески душ осыпались, стали плоски…
В сумраке знобящем от духоты
Эхом криков мечутся отголоски…
Улиц трещинки на старом черепке,
Город – тонкой вязью снов чужих,
Сжал гекатонхейром в кулаке,
Гидру многоглавую толпы.
И порога новый Рубикон
Рвется вечным: «быть… или не быть…»,
Но избегнув боли и препон,
Вряд ли душу сможешь сохранить.
Остановки пристань блудных душ,
Багровеет гаснущий закат.
Нюкта-ночь плеснула в воздух тушь,
Сумраком укутав небеса.
Очередь теней, не видно лиц.
У водителя – Харона грусть в глазах.
Нить дороги – пересохший Стикс
Руслом лег под обод колеса.
07.08.2012
;