одиночеством скованы мысли.
я разбила бокал и порезала пальцы.
в чем траектория жизни?
последний вздох, застрявший в гортани
сорвался хрустальным шаром
с губ и мелодией ломанной скрипки,
закатился за стул, который
массивней прожитой жизни.
тальком измазаны губы и рот,
словно жаждущий крови убийца.
жует бессмысленно, фразы плюет
в лицо обессиленным фрицам.
руки не ищут покоя,
руки скользят по липким перилам,
грязным налетом похоти
на глаза ложится периной,
пухом лебяжьим,
странным смешением старого и дрянного
слой за слоем ложь поколений
и нет ничего святого.
и я вся прогнившая с траурным плачем
одной ногой на дороге.
куда дальше? что хочешь?
все можно сломать по-иному.
встать с края, глаза к полу
и тишина преисподней,
когда до крика еще мгновенье,
но где-то мертвые ноют.
и врать прилично, пока не пойман,
пока ты дышишь без хрипа,
но грудь сдавило желанием выйти
из этого лабиринта.
все невозможно, все нереально
во сне с концом несчастливым.
я плАчу каплями йода на раны
зашитые красной нитью.