поправив своё светлое крыло,
он вспомнил вдруг попону и седло,
про плётку, про удары каблука...
и так его взяла в кольцо тоска,
что захотелось встать на четвереньки,
завыть, залаять, взвиться, замычать,
да что угодно, только б не молчать
святою тишиною как обычно..
забыть, что есть и вспомнить, что привычно:
кормушку, хлев, побои и расправы,
и вечную обиду что "не правы".
кромешной мгле отдаться до конца,
забыв покой простого светлого лица...
вздохнув, на него глядя, говорили:
"мда, быть Свободными, увы, не все вы в силе..."