Солнце, как и партия, всех нагрело ласково.
Легче жизнь в коробочке шахматной доски.
Мы боялись Фишера, мы любили Спасского
И фигурно штопали рваные носки.
Возмущались искренне уезжавшим (ах!) мы. Ты
Не меняй позиции, не желай иной.
Проходили Пешкова, изучали шахматы.
Тёмною лошадкою был для нас Корчной.
И е два уж движутся к цели пешки белые,
А у тех, что чёрные - белые виски.
Мы почти отпрыгались, деревянны телом мы,
От доски, что в клеточку, до другой доски.