Эта история произошла лишь потому, что одному мужчине сорока восьми лет захотелось спеть песню. "Какая банальность,- Подумаете вы, - экая невидаль - захотелось петь. Да может и нам время от времени приходят такие желания, а может и поинтереснее приходят и никакие особые истории этим не вызываются."
- И как же зовут этого вашего мужчину? Небось какой-нибудь Кристобаль Онуфриевич?
- Обычно зовут. Геннадий Трофимович.
- Странно.
- Ничего странного. Это Геннадий Трофимович из третьего подъезда.
- Из третьего? Что-то не припомню. Тот, что на опеле белом ездит? Этот что ли?
- Нет. На опеле Андрей Степанович ездит. А Геннадий Трофимович ни на чём не ездит. Он же инвалид. У него левой руки нет.
- Аааа! Так сразу и надо было начинать. Этого мы знаем, безрукого. Он газетами торгует на площади. Нормальный, вроде, мужчина. А что он вытворил?
- Он - ничего.
- Как ничего? Вы что-то путаете. Вы же говорили, что он запел песню какую-то и этим вроде как натворил делов...
- Да нет же. Я сказал, что ему захотелось спеть песню.
- А я разве не это сказал?
- Не это.
- Так что же, он не спел её что ли? Так, значит, по вашему выходит?
- Так выходит. Он только собрался её спеть.
- И что же в этом необычного?
- А необычного в этом ничего нет.
- Постойте, зачем же было начинать эту нелепицу? Рассказали бы лучше, как "Шахтёр" вчера сыграл. Зачем вы на инвалида тень стали наводить? Я вас, откровенно сказать, не совсем понимаю. Слухи какие-то нездоровые распускаете, порядочного человека опозорить хотите.
- Постойте, не спешите с выводами. Послушайте, лучше.
- Да ради бога, очерняйте, раз уж так охота, у нас же свобода слова как никак. Ваше право.
- Значит, собрался было Геннадий Трофимович спеть арию царя из "Ивана Сусанина" или что-то в этом духе, потянулся за тетрадкой со словами, а на полке вместо тетрадки сто долларов лежит. Одной бумажкой.
- Круто.
- Хех, не то слово. Берёт он эту деньгу, а под ней ещё одна.
- Тоже стодолларовая?
- Берите выше.
- Двестидолларовая?
- Стоевровая. Вот.
- Здорово.
- Он сперва подумал, что они ненастоящие, но проверил и настоящие!
- Откуда, я не понял, деньги эти?
- Вот это - самое интересное. Вчера ещё тетрадка со словами лежала, а сегодня две крупные купюры.
- Так откуда же?
- А вот это никто не знает.
- Чудеса...
- А я что вам говорил?
- Может жена положила?
- В том-то всё и дело, что не жена. В этом и резон весь, что он, а не она нашёл. Если бы его Нинка первая увидала, то хрен он, а не сто баксов увидал бы.
- А кто ж положил тогда? Больше ведь и некому.
- Некому. А вот поди пойми - вместо тетрадки плюгавенькой двести денег.
- И что же Геннадий Трофимович?
- А что? А вы бы нашли? Ходит счастливый, сияет самоваром. Только это же всё между нами. Это же секрет всё. Не дай бог его Нинке узнать.
- Не дай бог. А вы Иван Иванычу из второго подъезда рассказывали?
- Рассказывал. Ещё Кириллу с четвёртого этажа, Петру Васильевичу из пятого дома и Стасюку шепелявому. Больше никого сегодня не встречал.
- Только бы Нинке никто не сболтнул.
- Не сболтнут. Это ж не бабы, что языком, как помелом. О! Илья вон идёт! Пойду ему расскажу. До свидания, Егор Семёныч!