Когда у ангела выходной
(что, правда, бывает редко,
Поскольку я у него такой,
не слишком примерный дядя),
Тогда мой ангел спешит домой,
садится на табуретку,
И долго шепчется там с трубой,
её дыханием гладя.
Другие ангелы с облаков
слетаются, чтоб послушать
Того, кто девять пройдя кругов,
не сдох от сердечной муки,
Они внимают ему тепло,
и если б имели душу,
Тогда б она замерла без слов,
на этом десятом круге.
Потом мой ангел перестает
играть и вздыхает грустно,
И молча ангельский весь народ
расходится по аллеям.
А я во сне утираю пот
И снова под шепот блюзный
Моя лодчонка меня несет
туда, где душе светлее.
Туда, где ангел без слов поет.
Наверно, меня жалея.