Эссе опубликовано в независимом литературном
Альманахе: "Московский Парнас" № 2 2010 года.
МАРИНА ЦВЕТАЕВА И БОРИС ПАСТЕРНАК.
http://www.stihi.ru/2007/12/17/1847
"Как она любила Тебя
и как д о л г о -
всю жизнь!
Только папу и тебя
она любила, не разлюбливая."
Ариадна Эфрон (из письма Б.Пастернаку)
Историю взаимоотношений этих двух великих русских поэтов можно и нужно рассматривать сквозь призму их взаимной переписки.
Ровесники, оба из профессорских семей, москвичи. Их отцы приехали в Москву из провинции и собственными силами добились успеха и общественного положения. А матери были одаренными пианистками. Но как по своему распорядилась их жизнями судьба.
Они встречались изредка и были мало знакомы. По словам Цветаевой:"Три-четыре беглых встречи - и почти безмолвных, ибо никогда, ничего нового не хочу. - Слышала его раз с другими поэтами в Политехническом Музее. Говорил он глухо и почти все стихи забывал. Отчужденностью на эстраде явно напоминал Блока. Было впечатление мучительной сосредоточенности, хотелось - как вагон, который не идёт - подтолкнуть "Да ну же..." и так как ни одного слова так и не дошло (какая-то бормота, точно медведь просыпается) нетерпеливая мысль: "Господи, зачем так мучить себя и других!"
Пастернак, со своей стороны, также вспоминает случайность их первых встреч: "На одном сборном вечере в начале революции я присутствовал на её чтении в числе других выступавших... .Я заходил к ней с каким-то поручением, говорил незначительность, выслушивал пустяки в ответ. Цветаева не доходила до меня."
С мужем у Марины Цветаевой отношения были непростыми. Их семейная жизнь состояла из встреч и расставаний. Сергей Яковлевич Эфрон был человеком одаренным. Однако, внутренняя необустроенность, его метания в поисках самого себя, безусловно сказывалась и в первую очередь, на судьбе близких ему людей. Выходец из семьи профессиональных революционеров, вынужденный жить вдали от родителей, а затем и рано потерявший их, Сергей Яковлевич замкнулся в себе, внешне оставаясь общительным и открытым. Одиночество это разомкнула Марина. Рожденнный не в свою эпоху, но до фанатизма любящий Россию, он так и не смог принести ей пользу, рАвно как и своей семье.
Марина Цветаева писала в своём стихотворении, посвященном ему:
"В его лице я рыцарству верна
- Всем вам, кто жил и умирал без страху! -
Такие - в роковые времена -
Слагают стансы - и идут на плаху"
(С.Э. 3 июня 1914 г.Коктебель)
В мае 1922 года Цветаева уехала к обретённому вновь после многолетней разлуки, мужу в Берлин.
Вскоре Пастернак прочёл изданные в 1921 году "Вёрсты" и написал Цветаевой письмо.
Спустя тридцать пять лет Пастернак рассказывал об этом в своей автобиографии:
"В неё надо было вчитаться. Когда я это сделал, я ахнул от открывшейся мне бездны чистоты и силы. Ничего подобного нигде кругом не существовало. Сокращу рассуждения. Не возьму греха на душу, если скажу: за вычетом Анненского и Блока и с некоторыми ограничениями Андрея Белого, ранняя Цветаева была тем самым, чем хотели быть и не могли все остальные символисты вместе взятые. Там, где их словесность бессильно барахталась в мире надуманных схем и безжизненных архаизмов, Цветаева легко носилась над трудностями настоящего творчества, справлялась с его задачами играючи, с несравненным техническим блеском. Весной 1922 года, когда она была уже за границей, я в Москве купил маленькую книжечку её "Вёрст". Меня сразу покорило лирическое могущество цветаевской формы, кровно пережитой, не слабогрудой, круто сжатой и сгущенной, не запыхивающейся на отдельных строчках, охватывающей без обрыва ритма целые последовательности строф развитием своих периодов. Какая-то близость скрывалась за этими особенностями, быть может, общность испытанных влияний или одинаковость побудителей в формировании характера, сходная роль семьи и музыки, однородность отправных точек, целей и предпочтений.
Я написал Цветаевой в Прагу письмо, полное восторгов и удивления по поводу того, что я так долго прозёвывал её и так поздно узнал. Она ответила мне. Между нами завязалась переписка, особенно участившаяся в середине двадцатых годов, когда появились её "Ремесло" и в Москве стали известны в списках крупные по размаху и мысли, яркие и необычные по новизне "Поэма конца", "Поэма горы" и "Крысолов". Мы подружились."
Тринадцать лет длилась эта переписка, достигнув апогеи в 1926 году. Цветаева потом напишет об этом: "Летом 26 года Борис безумно рванулся ко мне, хотел приехать - я о т в е л а: не хотела всеобщей катастрофы".
Более ста писем... Это удивительная история Любви, Дружбы и Содружества, отраженная в письмах, прозе, критических заметках.
1 февраля 1925 года Цветаева пишет Пастернаку: "Наши жизни похожи, я тоже люблю тех, с кем живу, но это доля. Ты же воля моя, та, пушкинская, взамен счастья".
(А.Пушкин - На свете счастья нет, но есть покой и воля - из стихотворения 1834 г."Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит").
В этих взаимоотношениях видится, что мир подлинной жизни Цветаевой - тот, в котором происходит слияние душ, а не тел. Этот мир создан ею и в её творчестве, эта тональность прослеживается и в её переписке с Пастернаком.
Как в поэзии, так и в жизни Марина Цветаева ставила своих героев в такие ситуации, когда любящие разъеденены и не могут сойтись. Идеальный образ любимого человека для неё дороже, чем близкий, осязаемый. В то же время, не отрицая общепринятых проявлений любви, она сдирает телесную оболочку, как бы освобождая от земных уз - от оков косной материи и низкой чувственности.
"Люблю тебя". Цветаева в эти слова заключает все переживания любви. Как бы создавая новую реальность - реальность души. По сути своей это высокий романтизм с характерным для него пониманием любви - к недоступному, к неосуществимому.
Более приземленный Борис Пастернак пишет о взаимоотношениях своих с Цветаевой:
"... Нас с нею ставят рядом раньше, чем мы узнаём сами, где стоим. Нас обоих любят одною любовью раньше, чем однородность воздуха становится нам известной. Этого не отнять, не переделать" (Из письма жене)
Из письма Б.Пастернака - Цветаевой (Москва 31 июля 1926 г.):
"Успокойся, моя безмерно любимая, я тебя люблю совершенно безумно... Сегодня ты в таком испуге, что обидела меня. О, брось, ты ничем, ничем меня не обижала. Ты не обидела бы, а уничтожила меня только в одном случае. Если бы когда-нибудь ты перестала быть мне тем высоким захватывающим другом, какой мне дан в тебе судьбой"
Эпистолярный роман Бориса Леонидовича Пастернака и Марины Ивановны Цветаевой давно канули в прошлое, но остались произведения, рожденные этими мгновениями.
Не в этом ли и есть великая сила Любви?!!!....
* * *
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух - не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Плящущим шагом прошла по земле! - Неба дочь!
С полным передником роз! - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь
Бог не пошлёт на мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари - и ответной улыбки прорез...
- Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
М.Цветаева
Именно это стихотворение, которое в числе других вошло в маленькую книжечку "Вёрст", и которое так глубоко взволновало Бориса Пастернака:
"Дорогая Марина Ивановна! Сейчас я с дрожью в голосе стал читать брату Ваше - "Знаю, умру на заре!" - и был как чужим перебит волною подкатывавшего к горлу рыдания...". Письмо, написанное 14 июня 1922 года.Оно было большое, написанное на одном восторженном дыхании - на том самом, которое было и Марининым дыханием.
Оторвавшись от России, не влившись в эмиграцию, Марина постепенно становилась как бы неким островом, отделившимся от родного материка - течением Истории и собственной судьбы. Становилась одинокой, как остров, со всеми своими неразведанными сокровищами...
Пастернак остро и болезненно ощутил эту отторгнутость Марины, неумолимую последовательность, с которой обрывались связующие её с Россией нити живых человеческих отношений.
Как человек высокоинтеллектуальный, Марина по силе своего таланта, характера, да и самой сути, перестраивала и перекраивала собеседников на свой особый, не свойственный окружающим, лад. Не каждый выдерживал такое напряжение ума.
*Новые отношения с новыми людьми у Марины начинались зачастую с того, что заметив (а не то и вообразив) искорку возможной общности, она начинала раздувать её с такой ураганной силой, что искорке этой случалось угаснуть, не разгоревшись, или в лучшем случае, тайно тлеть десятилетиями, чтобы лишь впоследствии затеплиться робкой заупокойной свечой.
Разумеется, Марина была способна и на "просто отношения" приятельские,добрососедские, иногда даже нейтральные - и искру возможной (а по тем эмигрантским временам и обстоятельствам, пожалуй, и н е в о з м о ж н о й) общности искала и пыталась найти далеко не в первом встречном. Однако, современное ей несоответствие отзыва - зову, отклика - оклику, уподоблявшее её музыканту, играющему (за редчайшим исключением) для глухих, или тугоухих, или инакомыслящих, заставлявшее её писать "для себя" или обращаться к ещё не родившемуся собеседнику, мучило её и подвигало на постоянные поиски души живой и родственной ей.
И чудо свершилось: 27 июня 1922 года почтальон принёс письмо от Эренбурга...В нём были несколько листов сероватой бумаги, исписанных незнакомым, наклонным, летящим почерком и сопроводительная записка: Дорогая, Марина, шлю Вам письмо от Пастернака. По его просьбе прочёл это письмо и радуюсь за него. Радуюсь также и за Вас - Вы ведь знаете, как я воспринимаю Пастернака. Жду очень Ваших стихов и писем! Нежно Ваш Эренбург"
(Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний"
Марина, сделав небольшую паузу,...ответила... Началась переписка...
П И С Ь М О
Так писем не ждут,
Так ждут письма.
Тряпичный лоскут
Вокруг тесьма
Из клея. Внутри - словцо,
И счастье. - И это - всё.
Так счастья не ждут,
Так ждут конца:
Солдатский салют
И в грудь - свинца
Три дольки. В глазах красно.
И только. - И это - всё.
Не счастья - стара!
Цвет - ветер сдул!
Квадрата двора
И чёрных дул.
(Квадрата письма:
Чернил и чар!)
Для смертного сна
Никто не стар!
Квадрата письма.
"...Я буду терпелива, пишет Марина, - и свидания буду ждать как смерти. Отсюда моё:
Терпеливо, как щебень бьют,
Терпеливо, как смерти ждут,
Терпеливо, как вести зреют,
Терпеливо, как месть лелеют -
Буду ждать тебя (пальцы в жгут -
Так Монархини ждёт наложник),
Терпеливо как рифму ждут,
Терпеливо, как руки гложут,
Буду ждать тебя...
* * *
Дней сползающие слизни,
...Строк подённая швея...
Что до собственной мне жизни?
Не моя, раз не твоя.
И до бед мне мало дела
Собственных... - Еда? Спаньё?
Что до смертного мне тела?
Не моё, раз не твоё.
"...Ваше признание меня, поэта, до меня доходит - я же не открещиваюсь. Вы поэт. Вы видите б у д у щ е е. Хвалу сегодняшнему дню(делу) я отношу за счет завтрашнего. Раз Вы видите - это есть, следовательно - б у д е т.
Ничья хвала и ничьё признание мне не нужны, кроме Вашего. О, не бойтесь моих безмерных слов, их вина в том, что они ещё слова, т.е. не могут ещё быть
т о л ь к о чувствами."
* * *
Б.Пастернаку
Рас-стояние: вёрсты, мили...
Нас рас-ставили, рас-садили,
Чтобы тихо себя вели,
По двум разным концам земли.
Рас-стояние:вёрсты, дали...
Нас расклеили распаяли,
В две руки развели, распяв,
И не знали, что это сплав
Вдохновений и сухожилий...
Не рассОрили -рассорИли,
Расслоили...
Стена да ров.
Расселили нас как орлов-
Заговорщиков: вёрсты, дали...
Не расстроили - растеряли.
По трущобам земных широт
Рассовали нас, как сирот.
Который уж - ну который - март?!
Разбили нас - как колоду карт.
"...чтобы идти к Вам - нужна рука, протянутая навстречу. Хочу Ваших писем: протянутой Вашей руки...
Что до "жизни с Вами"... - исконная и полная неспособность "жить с человеком" живя им:
ж и т ь им, ж и в я с ним.
Как жить с д у ш о й - в к в а р т и р е? В лесу может быть - да. В вагоне может быть - да (но уже под сомнением, ибо - 1 класс, 2 класс, 3 класс, причём 3 класс вовсе не лучше первого, как и первый класс - третьего, а хуже всех - второй класс. Ужасен разряд).
Жить (сосуществовать) "с ним", живя "им" - могу только во сне. И чудно. Совершенно так же, как в своей тетради..."
* * *
Русской ржи от меня поклон,
Ниве, где баба зАстится...
Друг! Дожди за моим окном,
Беды и блажи нА сердце...
Ты, в погудке дождей и бед -
То ж, что Гомер в Гекзаметре.
Дай мне руку - на весь тот свет!
Здесь - мои обе заняты.
*Влияние на творчество Цветаевой её переписки с Пастернаком, было столь же значительным, сколь своеобычным, ибо влияние это выражалось не в степени присвоения, поглощения одной личностью - другой, не в той или иной мере "ассимиляции", нет, выявлялось оно в определившейся нацеленности Марининой творческой самоотдачи - самоотдачи, обретшей конкретного адресата. ...Всё, что было создано ею в двадцатые годы и начале тридцатых, в пору её творческой зрелости и щедрости, кем бы и чем бы ни вдохновлялось это созданное, - всё это, от сердца к сердцу, было направлено, нацелено на Пастернака, фокусировано на него, обращено к нему, как молитва.
В нём она обрела ту с л у х о в у ю п р о р в у, которая единственно вмещала её с той же ненасытимостью, с какой она творила, жила, чувствовала.
Пастернак любил её, понимал, никогда не судил, хвалил - и возведённая циклопической кладкой стена его хвалы ограждала её от несовместимости с окружающим, от неуместности в окружающем... Марине же похвала была необходима, иначе она зачахла бы от авитаминоза недолюбленности, недопонятости или взорвалась бы от своей несоразмерности аршину, на который мерила её читающая и критикующая эмиграция. (Не о нескольких близких и верных речь, разумеется)
Усугубившаяся в тот период усложненность её поэтического языка (ныне внятного и "массовому" читателю, но труднодоступного "избранному" читателю двадцатых годов) тоже отчасти объясняется Марининой направленностью на Пастернака: речь, понятая двоим, зашифрованная для прочих! Ибо для освоивших четыре правила арифметики до поры до времени остаётся зашифрованной высшая математика...
(Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний)
Борису Леонидовичу Пастернаку посвящены М.Цветаевой и цикл "Провода" (Из девяти стихотворений), стихи: "Двое", "Строительница струн, приструню и эту..." и мн. другие...
БОРИС ПАСТЕРНАК:
"... В течении нескольких лет меня держало в постоянной счастливой приподнятости всё , что писала тогда твоя мама, звонкий, восхищающий резонанс её рвущегося вперёд, безоглядочного одухотворения. Я для вас писал "Девятьсот пятый год" и для мамы - "Лейтенанта Шмидта" Больше в жизни это уже никогда не повторялось...".
(Из письма Б.Пастернака Ариадне Эфрон; октябрь, 1951 год)
* * *
ДВА ПИСЬМА
Любимая, безотлагательно,,
Не дав заре с пути рассесться,
Ответь чем свет с его подателем
О ходе твоего процесса.
И если это только мыслимо,
Поторопи зарю, а лень ей, -
Воспользуйся при этом высланным
Курьером умоисступленья.
Дождь, верно, первым выйдет из лесу
И выспросит, где тор, где топко.
Другой ему вдогонку вызвался,
И это - под его диктовку.
Наверно, бурю безрассудств его
Сдадут деревья в руки из рук,
Моя ж рука давно отсутствует:
Под ней жилой кирпичный призрак.
Я не бывал на тех урочищах,
Она ж ведёт себя, как прадед,
И, знаменьем сложась пророчащим, -
Тот дом по голой кровле гладит.
* * *
МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ
Ты вправе, вывернув карман,
Сказать: ищите, ройтесь, шарьте.
Мне всё равно, чей сыр туман.
Любая быль - как утро в марте.
Деревья в мягких армяках
Стоят в грунту из гумигута,
Хотя ветвям наверняка
Невмоготу среди закута.
Роса бросает ветки в дрожь,
Струясь, как шерсть на мериносе.
Роса бежит, тряся как ёж,
Сухой копной у переносья.
Мне всё равно, чей разговор
Ловлю, плывущий ниоткуда.
Любая быль - как вещий двор,
Когда он дымкою окутан.
Мне всё равно, какой фасон
Суждён при мне покрою платьев.
Любую быль сметут как сон,
Поэта в ней законопатив.
Клубясь во много рукавов,
Он двинется подобно дыму
Из дыр эпохи роковой
В иной тупик непроходимый.
Он вырвется, курясь, из прорв
Судеб, расплющенных в лепеху,
И внуки скажут, как про торф:
Горит такого-то эпоха.
* * *
Не волнуйся, не плачь, не труди
Сил иссякших и сердца не мучай.
Ты жива, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай.
Верой в будущее не боюсь
Показаться тебе краснобаем.
Мы не жизнь, не душевный союз, -
Обоюдный обман обрываем.
Из тифозной тоски тюфяков
Вон но воздух широт образцовый!
Он мне брат и рука. Он таков,
Что тебе, как письмо, адресован.
Надорви ж его ширь, как письмо
С горизонтом вступи в переписку,
Победи изнуренья измор,
Заведи разговор по-альпийски.
И над блюдом баварских озёр
С мозгом гор, точно кости мосластых,
Убедишься, что я не фразёр
С заготовленной к месту подсласткой.
Добрый путь. Добрый путь. Наша связь,
Наша честь не под кровлею дома.
Как росток на свету распрямясь,
Ты посмотришь на всё по-другому.
* * *
ПАМЯТИ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ
Хмуро тянется день непогожий.
Безутешно струятся ручьи
По крыльцу перед дверью прихожей
И в открытые окна мои.
За оградою вдоль по дороге
Затопляет общественный сад.
Развалившись, как звери в берлоге,
Облака в беспорядке лежат.
Мне в ненастье мерещится книга
О земле и её красоте.
Я рисую лесную шишигу
Для тебя на заглавном листе.
Ах, Марина, давно уже время,
Да и труд не такой уж ахти,
Твой заброшенный прах в реквиеме
Из Елабуги перенести.
Торжество твоего переноса
Я задумывал в прошлом году
Над снегами пустынного плёса,
Где зимуют баркасы во льду.
---------
Мне так же трудно до сих пор
Вообразить тебя умершей,
Как скопидомкой-мильонершей
Среди голодающих сестёр.
Что сделать мне тебе в угоду?
Дай как-нибудь об этом весть.
В молчанье твоего ухода
Упрёк невысказанный есть.
Всегда загадочны утраты.
В бесплодных розысках в ответ
Я мучаюсь без результата:
У смерти очертаний нет
Тут всё - полуслова и тени,
Обмолвки и самообман,
И только верой в воскресенье
Какой-то указатель дан.
ЗИма как пышные поминки:
Наружу выйти из жилья,
Прибавить к сумеркам коринки
Облить вином - вот и кутья.
Пред домом яблоня в сугробе,
И город в снежной пелене -
Твоё огромное надгробье,
Как целый год казалось мне.
Лицом повёрнутая к богу,
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Ещё на ней не подвели.
* * *
Любимая, - молвы слащавой,
Как угля вездесуща гарь.
А ты - подспудней тайной славы
Засасывающий словарь.
А слава - почвенная тяга.
О, если б я прямей возник!
Но пусть и так, - не как бродяга,
Родным войду в родной язык.
Теперь не сверстники поэтов,
Вся ширь просёлков, меж и лех
Рифмует с Лермонтовым лето
И с Пушкиным гусей и снег.
И я б хотел, чтоб после смерти,
Как мы замкнемся и уйдём,
Тесней, чем сердце и предсердье,
З а р и ф м о в а л и нас вдвоём.
Чтоб мы согласья сочетаньем
Застлали слух кому-нибудь
Всем тем, что сами пьём и тянем
И будем ртами трав тянуть.
*Отношения, завязавшиеся между обоими поэтами, не имели и не имеют себе подобных - они уникальны. Два человека - он и она! равновозрастных, равномощных во врождённом и избранном (наперекор внушавшейся им музыке, наперекор изобразительности окружавших их искусств!) поэтическом призвании, равноязыких, живущих бок о бок в одно и то же время, в одном и том же городе и в нём эпизодически встречающихся, обретают друг друга лишь в непоправимой разлуке, лишь в письмах и стихах, как в самом крепком из земных объятий!
Это была настоящая дружба, подлинное содружество и истинная любовь, и письма, вместившие их, являют собой не только подробную и настежь распахнутую историю отношений, дел, дней самих писавших, но и автопортреты их, без прикрас и искажений.
(Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний)
ССЫЛКА НА ПЕРВОИСТОЧНИКИ:
1. Марина Цветаева "Стихотворения и поэмы" М. Изд. Правда 1991
2. Ариадна Эфрон "О Марине Цветаевой" М. Советский писатель 1989 г
3. Письма 1926 года Райнер Мария Рильке, Борис Пастернак, Марина Цветаева.
Москва, Книга, 1990 год
4. Сгоревшая жутко и странно Российского неба звезда... М.,Има-Пресс, 1990 г
Иллюстрация: из Интернета
================================================
В зеркалах. М. Цветаева
http://www.stihi.ru/2009/11/14/541
Марина.
Славная Марина.
Я отдала б ей душу половину...
Стояла долго у могилы.
Душа терзалась, -
что забытой
лежит в краю, где
смерть нашла...
Из моих рецензий:
«Жемчужина» (Левенталь)
http://www.stihi.ru/2007/03/29-2746
У Марины Цветаевой есть стихи: "Рябину рубили зорькою".
Если заменить рябину на Марину получается:
Марину
Убили
Зорькою.
Марина -
Судьбина
Горькая.
Марина -
Седыми
Спусками...
Марина!
Судьбина
Русская.
Для Цветаевой рябина - это Россия, это Родина, это дом:
Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И всё - равно. и всё - едино.
Но если по дороге - куст
Встаёт, особенно - рябина...
Вернувшись, наконец, домой:
Думали - человек!
И умереть заставили.
Умер теперь. Навек
- Плачьте о мёртвом ангеле!
*
«Марине Цветаевой 8» (Татьяна Костандогло)
http://www.stihi.ru/2009/10/05/80
молчит Марина
молчит могила
а мы всё ищем
и не найдём...
Татьяна!
Я была в Елабуге, прошлась по её, Марининому следу,
печальная картина и мысли оттого безрадостные...
*
Из диалогов с читателями
"М. Цветаева и Б. Пастернак"
http://www.stihi.ru/2007/12/17/1847
С очень большим интересом прочёл Вашу замечательную миниатюру. Да, двум близким и чрезвычайно духовно развитым мирам очень трудно обрести покой и понимание в мире реальном, внешнем, суетном...Пока трудно...Может быть в будущем это станет даже необходимым для того, чтобы мы все не скатывались в бездну самоуничтожения.
С уважением и наилучшими пожеланиями, искренне Ваш Мстислав.
Экспромтер 02.01.2008 18:26
*
«М. Цветаева и Б. Пастернак» (Странница Востока)
Сания, искреннее спасибо Вам за замечательную публикацию!
А не подскажите ли, где опубликованы собственно письма?
Позвольте привести здесь и мой стих, написанный к годовщине гибели Марины Цветаевой:
О КАК ЛЕГКО СЛОВА БРОСАЕШЬ…
О как легко – слова бросаешь
В проёмы дней, в провал веков,
Тебя преследующей стае,
На кровь алкающих клыков.
Поднявшись гордо над толпою,
Туда, где реют облака,
Всегда с любовью и с мечтою,
Всегда нежна и глубока.
Чтобы пропеть строкой чудесной –
Так мало дня. На много лет
В твоей судьбе – страданьям тесно,
Ну, а покою – места нет.
И твой удел – терзанья, стоны,
И жертвенный сердечный пламень,
В твои кровавые ладони,
Увы, не раз бросали камень.
О как легко – слова бросаешь,
Как самородки на пути,
В смертельный август – ты из мая
Летишь – как Ангел во плоти…
***
С благодарностью и самыми добрыми пожеланиями,
Андреевский Александр 14.03.2008 16:09
Александр!
Прекрасные строки!
В 1990 году издательство ИМА-ПРЕСС (Москва) выпустило книжечку -брошюру: "Сгоревшая жутко и странно Российского неба звезда...",посвященную памяти Марины Цветаевой. В ней представлены произведения, посвященные Марине Ивановне Цветаевой всеми поэтами, в том числе и Беллы Ахмадуллиной, Е.Евтушенко, Кириллом Владимировичем Ковальджи (кстати у него сегодня День рождения), Ахматовой, Волошина и мн.мн. других авторов. Думаю и Ваши строки заняли бы достойное место в этой книжечке.
В отношении моей публикации и о письмах...
Основой послужила Книга: " Письма 1926 года.Райнер Мария Рильке. Борис Пастернак. Марина Цветаева" Изд-во Книга 1990 г
Ариадна Эфрон: О Марине Цветаевой - Изд-во Советский писатель 1989 г
*
Конечно история любви двух великих поэтов поистине уникальна...
Наверное история правильно распорядилась в данном случае -
только в этом варианте эта любовь не закончилась до сих пор!
Геннадий Банников 18.06.2008 13:55
Дорогой, Геннадий!
Простите что сразу не ответила, была в отъезде, - и в Елабуге тоже.
Ныне Елабуга совсем не та, - что "проглотила" своей беспощадностью и "высокими моральным принципами" к достоинству и, высосав из Человека все соки жизни, подводила его к краю бездны. И это была болезнь всей страны, усугубленная войной...
Вы правы, - *история любви этих двух великих людей не закончится, ибо она всегда будет и в их произведениях и в наших сердцах.
С душевным теплом к Вам,
Странница Востока 20.06.2008 21:56
*
Дорогая, Сания! Трудно писать после прочитанного, приведенные Вами воспоминания Ариадны Цветаевой, стихи Марины Цветаевой и Бориса Пастернака настолько глубоки, проникновенный и могущественны , что становиться бессмысленно и глупо писать рецензию развёрнутую Чувства этих Великих людей поражают, они непостижимый, и также необъятны как космос их Душ . Скажу ещё вот что, Ваше присутствие на этом сайте – это особая удача сайта. Тот культурный пласт, который Вы нам избирательно преподносите для нашего интеллектуального развития и выработки вкуса, бесценен.
Низкий поклон Вам за просветительскую работу. С любовью и глубочайшей признательностью Зейлар.
Зейлар 26.06.2008 21:19
Милая, Зейлар!
У Сенеки есть изречение:
*Благ процветания следует желать, а благами бедствий восхищаться.
Думаю, что это особенно применительно к нашей творческой интеллигенции,
которая даже под прессом политических репрессий (даже не имея к ней, политике, никакого отношения) смогла сохранить чистоту взаимоотношений и высокого творчества.
Они жили, они творили, они любили!
И это достойно восхищения!
Нам потомкам не следует об этом забывать!
И то, что я пытаюсь своим творчеством отдать часть своего сердца и разума - это лишь маленькая толика...
Спасибо, милая, за высокую и столь лестную оценку, право, - это многого стоит!
Странница Востока 27.06.2008 12:17
*
Добрый день, уважаемая Сания. К сожалению я не поддержу общую оценку восхищения. Это только лично из-за меня: прежде всего, я с юности-молодости невосприимчив к автобиографическим повествованиям. Не могу сопереживать на полную (в отличие от выдуманной беллетристики), оттого забываю все прочитанное и услышанное почти сразу же. Это касается и знаменитостей, и моей родни, и друзей. Кроме того, у меня сложные отношения с этими выдающимися русскими поэтами, о которых идет рассказ. Из творчества того и другого мне по-настоящему близки только немногие стихотворения. И я не могу искренне разделить их чувства в приведенных здесь строках.
Радуюсь за Ваших читателей, за востребованность Вашего творчества. Душевных сил Вам для будущих строк.
С уважением,
Владимир Ланин 10.10.2008 14:49
Владимир, добрый день!
Спасибо, что отозвались честно и искренне.
Можно не восхищаться, можно воспринимать не все произведения этих авторов, но нельзя не согласиться с тем, что ЭТИ люди внесли весомый вклад в развитие и становление литературы. И мы не вправе осуждать их.
Они творили при жесточайших жизненных условиях и при этом оставаясь людьми со своими чувствами, которые и вдохновляли их...
С уважением к Вашему мнению и надеждой на будущие встречи,
Странница Востока 10.10.2008 15:33
Целиком с Вами согласен, Сания. Нам достались другие, более ласковые и даже - ленивые времена, в которые гораздо легче быть самим собой. И оказалось, что многим, в том числе и творцам, совсем не нужно это право на свободное совершенствование и самовыражение. Я кланяюсь тем, кто шел тогда против ветра. Сегодняшний "ветерок" пригнул многих.
С благодарностью за диалог,
Владимир Ланин 10.10.2008 15:50
*
«М. Цветаева и Б. Пастернак» (Странница Востока)
День добрый - Дочь Востока!
24 марта - День Света!
Примите:
МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ
К Вам в пятнадцать лет –
есть весть «оттуда»,
как и раньше, и позднее здесь,
и несёте в сердце своём чудо,
и ему – светить, в сердцах гореть…
Не сгорит, и не истает в сроках,
благодатным проходя Огнём,
утишая – боль, печаль, страданья…
В ясно-синем, в светло-голубом…
Пусть не всё, пришло что, расшифруют,
образ сложный, радуг перелив…
Пронесли по жизни его должно…
Утишали горестный мотив…
Вестники – входили в строчки, в строфы,
проносились пламенем живым,
и Огни – давно горят в далёком,
и в Далёко – сердце понесём.
Владислав Стадольник 5 июля 2005
Радостей Вашему сердцу и дальнейших успехов - Дочь Востока!
Владислав Стадольник 24.03.2009 10:12
***
Спасибо, Сания, за светлое чувство, которое было в жизни двух
Великих Поэтов...
"живущих бок о бок в одно и то же время, в одном и том же городе и в нём эпизодически встречающихся, обретают друг друга лишь в непоправимой разлуке, лишь в письмах и стихах, как в самом крепком из земных объятий!"
Многое узнал с Твоей помощью... и рад тому, что сколько духовности,
какой красивый мир Твоей д у ш и, благодарю !!!
Это моё посвящение Марине Цветаевой:
Ты вся как поле золотое,
И волны катятся к ногам.
Ты вся как светлое раздолье,
Печаль и радость пополам.
Твои стихи они как вина,
Как драгоценный фимиам.
Вода морская, Ты – Марина!
С слезами, солью, пополам.
С душою чистой и простою,
Тебе решился я сказать,
Была по жизни, Ты – такою,
Чтоб свет стихами отдавать.
Твой дух высок и он летает!
И мысль жива и в ней слова,
Былое, прошлое, сплетает,
Полна тем светом голова!
Стихи «горят» они не тлеют,
И мысль струит как света нить.
И жизнь твоя! Ну кто посмеет,
Тебя, Марина, очернить!
Сегодня дух вражды витает.
И брань, и мат, и срам молва,
Друг друга грязью обливают,
В среде поэтов – не нова…
Пройдут ненастья и невзгоды.
И будет с нами «всё путём».
У Бога нет плохой погоды,
Ты жди, Марина, мы придём…
Юрий Богатырёв. 10.02.2011 17:26
С п а с и б о, Юрочка!
У Вас прекрасное посвящение Марине!
Очень надеюсь, что оно есть или
БУДЕТ на Вашей страничке!
Сегодня День рождения у Бориса Леонидовича
и это так знаково, что и Вы пришли в этот день...
с благодарностью и всегда
с радостью от встречи,
Ваша Странница
Странница Востока 10.02.2011 17:48
***
Для меня читать эту переписку - немыслимо тяжело... Это не отношения двух людей, это то, что НАД отношениями. Не зря жена Пастернака потребовала ее прекратить - Цветаева оказалась страшнее насквозь земной Ивинской...
Как раз из этой сжигающей переписки двух поэтов(более интимной, чем все опусы эпистолярного жанра, которые я знаю) видно то, для чего Марина Цветаева нашла потрясающее слово "ИНАКОСТЬ". Уже по ней можно было бы предсказать трагическую судьбу этих людей, вот именно вследствие этой самой инакости...
Но, увы - Марина писала потрясающие письма и тем, кому совершенно была не нужна, например,А.Бахраху...
Спасибо за ваше отношение к великим поэтам. Галина
Стоянцева Галина 02.11.2009 02:14
Вам спасибо, Галина, что прочли и
высказали свои мысли!
Буду всегда рада вашим посещениям!
Искренне, с душевным теплом,
Странница Востока 02.11.2009 18:27
***
Дорогая Сания,
огромнейшее спасибо - читалось/переживалось/вживалось в сердце с трепетностью любви и почитания замечательнейших наших поэтов, душевностью сопереживаний того, что могло быть озвучено Вами... но, осталось в глубинах подстрочника судеб и таких непростых... драматически сложных...
Читая переписку не только всеобщеизвестных или великих людей... как впрочем и любую мемуарность... так и переписку простых смертных... иной раз задумываешься - а так ли уж близка была сердечная пронзительность тех или иных отношений вблизи - "глаза к глазам и сердце к сердцу"... и почему-то не всегда мыслится. что именно так повторилось это созвучие... каждый из нас это так или иначе знает... или теоретически расплывчато представляет себе...
Пронзительность эпистолярных отношений, переписок - тонкая высоко-психологическая созвучность... особенно в когда вдали, особенно когда в эмиграции и неоспоримой особенностью - когда так поэтически талантлив... но это-то и означает ту самую обостренную пронзительность эмоциональных чувствований... "как по острию лезвия" - своей собственной души
Еще раз спасибо, за этот рассказ!
Вам удалось, соприкоснувшись творчеством этих людей,
озвучить эту высокую ноту их человечески-душевного со_звучания...
с благодарным уважением,
Людмила Солма 19.02.2009 13:41
(и простите - за нечаянность эмоционально-торопливых опечаток)
Людмила Солма 19.02.2009 13:44
* "как по острию лезвия" - своей собственной души
-
а они ведь и жили на столь высокой ноте,
всегда, в любых жизненных ситуациях сохраняя
достоинство и высокую порядочность!
Людмила!
Спасибо Вам за внимательное прочтение
и тёплый, радушный отзыв!
С благодарностью.
Странница Востока 19.02.2009 21:40
***
Замечательно объективно и в то же время эмоционально, интеллигентно, грамотно, НЕОБХОДИМО... Спасибо большое! Скажите, а что Вы знаете об их взаимоотношениях, когда Марина приехала в Россию? Мне кажется или я действительно слышала, что Пастернак не захотел общения с Мариной, когда перед ней и так закрывались все двери? Заранее спасибо. Татьяна
Кариатиды Сны 09.02.2011 21:38 • Заявить о нарушении правил / Удалить
Добавить замечания
Танечка, милая, с п а с и б о!
Вот что пишет Дмитрий Быков в своей книге "Борис Пастернак"
*...вернувшаяся в тридцать девятом Марина Цветаева У нее арестовали мужа и дочь, она живет в писательском Доме творчества в Голицыне на птичьих правах, Пастернак помогает ей чем может, пишет заступническое письмо к Павленко... .
*О Цветаевой Пастернак много думал в Чистополе, и тоже с чувством вины. Он согласен с Гладковым, что здесь она бы выжила — в Елабуге страшней, а здесь все-таки и писатели, и какая-никакая культура, вон даже музыкальные вечера устраивают, и врачи есть… Он не предполагал, вероятно, до какой степени одиноко было Цветаевой в писательской среде и как мерзко эта среда вела себя с ней; он верил слуху о том, что именно Асеев отказал Цветаевой в получении должности судомойки при доме писателей (заблуждение это Асеев потом долго пытался рассеять,— уже не общаясь с Пастернаком, объяснялся с ним через Зою Масленикову, лепившую его портрет; между тем вина его в том отказе несомненно есть — он прислал записку, в которой высказывался за предоставление Цветаевой этой унизительной должности, но сам на собрание не пошел, сказавшись больным). На вопрос Гладкова — кто, собственно, виноват в цветаевской изоляции,— Пастернак ответил просто: «Я!» И добавил:
«Мы все. Я и другие. Я и Асеев, и Федин, и Фадеев. Полные благих намерений, мы ничего не сделали, утешая себя тем, что были очень беспомощны. О, это иногда бывает очень удобно — чувствовать себя беспомощным. Государство и мы! Оно может все, а мы ничего. В который раз мы согласились, что беспомощны, и пошли обедать. Большинству из нас это не испортило даже аппетита… Когда-нибудь я напишу о ней, я уже начал. Но я сдерживаю себя, чтобы накопить силу, достойную темы, то есть ее, Марины… О ней надо говорить с тугой силой выражения»...
...она ни слова не написала ему из Чистополя, не вспомнила о нем и в предсмертный миг, хотя всегда, начиная с 1922 года, считала его самым близким человеком из всех современников. По воспоминаниям Али Эфрон, ее отношение к Пастернаку было единственным в своем роде, почти молитвенным: «У нее сундуки были набиты письмами к тебе!» То, что она не оставила ему ни просьбы, ни завещания,— Пастернак с его вечной гипертрофией чувства вины считал прямой укоризной; и, положа руку на сердце, ему было в чем себя корить.
Их отношения с Цветаевой пережили три кризиса: 1926 год, когда они рвались друг к другу и остались, где были; 1935-й — год парижской невстречи, и 1941-й — последнее расставание. Они простились 8 августа на Речном вокзале. Цветаева думала, что на пароходе будет буфет, не взяла с собой никакой провизии,— Пастернак с молодым тогда поэтом Виктором Боковым накупил ей бутербродов, которые по бешеным ценам продавались в ближайшем гастрономе. Мур скандалил с матерью, кричал, что не хочет бросать Москву,— Пастернак еле уговорил его сесть на пароход. Известно, что не ласковей сын обходился с ней и в Елабуге — он был уверен, что нельзя ехать в эту глушь. Судить его не нам — собственная его судьба сложилась не лучше материнской...
Умирая, Цветаева поручила сына Асеевым, которые переправили его в Ташкент,— но о Пастернаке не упомянула.
Всегда загадочны утраты.
В бесплодных розысках в ответ
Я мучаюсь без результата:
У смерти очертаний нет.
Тут все — полуслова и тени,
Обмолвки и самообман,
И только верой в воскресенье
Какой-то указатель дан...
..................
Танечка,
при возможности почитайте книгу Д.Быкова "Борис Пастернак"
Там есть глава, посвящённая их взаимоотношениям. Я читала книгу уже
после написания своего эссе...
с благодарностью,
Странница Востока 10.02.2011 00:07
Спасибо за такой обстоятельный ответ! Я не знала об этом . Не было достаточно информации да и поисками давно не занималась ! Книгу поищу обязательно. Всего доброго Вам! - Татьяна.
Кариатиды Сны 10.02.2011 00:51
Сегодня Пастернаку 121 год исполнился!
С Днём рождения Борис Леонидович!
Наше почтение! Мы Вас всегда помним!
Странница Востока 10.02.2011 01:21
Присоединяюсь!!! 121 - красивое число!
Кариатиды Сны 10.02.2011 01:26
***
Интересно было прочитать это эссе. Параллельно всё время думал о настоящей правде их взаимоотношений, и пришёл к выводу, что их дружба - это, с одной стороны, интеллектуально-духовная связь больших поэтов, которые нашли друг в друге достойных и понимающих собеседников, с другой - союз равных в своём призвании поэтов, могущих опровергнуть или подтвердить это "глаза в глаза", с третьей - как сейчас бы сказали, виртуальный роман близких по мировоззрению людей, прежде всего гениальных Мужчины и Женщины. И безусловно, что это явление уникально в истории человеческих отношений...
Спасибо Вам за повод задуматься... :-)
Александр Чулков 12.02.2011 23:45
Александр, здравствуйте!
Я рада, что моё эссе вызвало в Вас интерес и,
более того, вы поделились своими мыслями...
Я думаю, нет, я даже уверена, что Марина Ивановна
до конца своих дней любила Бориса Леонидовича, ибо,
только сильное чувство в женщине вызывает в ней некое
чувство обиды от несостоявшегося счастья быть вместе...
Я уже приводила в пример в своей рецензии Кариатиды Сны
отрывки из книги Д.Быкова "Б.Пастернак" о том, что ОНА даже
в трудные, самые трудные минуты, когда решалась участь судьбы,
не обратилась к Пастернаку. Поверьте, Женщина (а тем более как Она),
старается не показывать свою слабость, беспомощность перед ЛЮБИМЫМ!...
Эта мысль тоже в некой мере)) проходит красной нитью в моём эссе...
Спасибо Вам, что прочли, что поделились мыслями.
Приходите, размышляйте, делитесь, - я буду очень р а д а!
Ведь для того и пишу свои эссе!
с надеждой на общения впредь!
Ваша Странница
***
Спасибо Вам за благодатные, очистительные слезы от этого, Сердцем Вашим написанного повествования, дорогой автор! Не найдется, наверное человека, равнодушного к творчеству и к судьбе как М.Цветаевой, так и Б.Пастернака... Две Души, ярких и самобытных, две Звезды в высокой поэзии. Низкий Вам поклон за Ваш труд, с Любовью донесший дорогие подробности их жизни, их поэзии, их Любви, и за всем этим сквозящее понимание, что не раз еще встретятся эти Души в бесконечном будущем... И это хоть немного, смягчает горечь от их судеб в этой жизни, горечь от малой пока востребованности большинством, увы... Нет ничего дороже высокого Сопричастия их творчеству, которое Вы подарили читателям. Радости Вам, Любви, Гармонии! С благодарностью Сердца, Лариса
Лариса Довгаль 21.10.2010 13:19
Лариса, дорогая, с п а с и б о!
Я рада, что мой труд не напрасен и что
многие читая его, находят отклик в своей душе...
С большой благодарностью,
искренне, с пожеланиями всех Вам благ,
Странница Востока
Странница Востока 21.10.2010 13:24
Спасибо.Интересно.Познавательно.
Переплетение судеб.Переплетение стихов и воспоминаний Эфрон это хорошо. Но мне кажется, Ваше личное восприятие того времени, читалось бы не менее интересно...
С уважением,
Роман Юкк 30.08.2008 16:20
Спасибо Вам.
Соглашусь, была такая мысль. И даже в первоначальном варианте
написала небольшое эссе. Но потом всё более и более углубляясь
в изучение материала, подала как статью.
Думаю, в познавательном плане, эта идея выигрывает...
http://www.stihi.ru/2007/12/17/1847
Продолжение следует....
Фото М.Цветаевой со
© Copyright: Странница Востока, 2009
Свидетельство о публикации №1911140541
http://www.stihi.ru/2009/11/14/541
© Copyright: Странница Востока, 2007
Свидетельство о публикации №1712171847