ПУТЕВЫЕ ЗАПИСКИ
Интересно, колышет
ли кого-нибудь то,
чем здесь изредка дышит
как бы призрак в пальто?
Кто сливается с далью,
на ходу замерев,
очарован деталью
горизонта, как лев?
Или это вопросник
безответный такой?
Как объезженный взрослик.
Как туман над рекой.
Под рукой только фразы,
как зародыши строф.
(Словно выпил заразы,
но остался здоров.)
Как навязчивый запах,
говорит тишина,
что смеркается запад
и что время для сна
подошло, наступило
человеку на грудь.
Не забудь то, что было.
Никого не забудь.
------
Тяготение к тайне
есть унылый бурлеск.
Окон исповедальни
лихорадочный блеск.
Кафка в пасмурной Праге,
наважденье ночей.
Одиноки бродяги,
только призрак ничей.
И вакханки белками
провожают толпу
горожан. Облаками
стали кудри на лбу
демиурга просторов,
господина пяти
добрых чувств, у которых
неполадки в пути.
-----
Звездопады в осенней
вечереющей мгле.
Над землёй вознесенье,
возвращенье к земле.
На суглинок погоста,
к толковищу грачей.
Аще кто претръгоста
ради тёмных речей
свои светлые струны,
не дави на колок,
обрекая перуны
низвергаться не в срок.
-----
Я вечернюю школу
за название чту.
За вниманье к глаголу.
А ещё - за мечту
как свободу забыться
хоть за партой на миг
и с ответа не сбиться,
как с дороги в тупик,
с её множеством фабул
и развязок в пути.
Я к ней в ноги не падал,
а старался идти
напролом, через пустошь,
где лежат валуны.
Только строчку отпустишь -
ощущенье вины
настигает. И валит
дым из труб напрямик.
И сознанье сигналит,
что живём только миг.
Оттого наши речи
неуместно быстры.
Оттого наши встречи,
разговоры, костры.
Доказательства нету.
Да и нет в нём нужды.
Как Господнему Лету.
Как кусту лебеды.
-----
Что в предмете? Пустая
кромка неба. Разъезд.
Сновиденье, как стая,
слепо держится мест
обитания плоти.
Но когда-нибудь я,
разрывая в полёте
все силки небытья,
словно в детской истоме
потянусь до звезды,
чтобы радость о доме
шла в ночные сады
мироздания. В эти
хутора, где пасут
Близнецы. Что в предмете?
Человек как сосуд,
переполненный влагой
и так далее, да?
Тесно связан с бумагой.
Говорит иногда
сам с собою, что признак
неизвестно чего.
В общем, вещь из капризных.
Странное существо.
Симметричен, по слухам,
одному чудаку.
Собирается с духом.
Нагнетает тоску.
Строго делится на два,
к единице стремясь.
Человек - это нагло,
как внебрачная связь
на глазах у Цербера
между светом и тьмой.
Человек - это вера
в чудеса; путь домой.
Он бы малым был славным:
небо в дружбе с землёй.
Увеличилось «я» в нём,
шкура стала малой.
И попёрло навырост.
Говоря напрямик,
человек - это сырость
и чужой черновик.
Это всё? Наконец-то.
(Голос из-за кулис).
Где жених, там невеста:
вечный вызов на бис.
И выходит Отелло,
растопыря клешню,
после мокрого дела
на пустом авеню.
-----
Люди в поисках счастья
что найдут, наконец?
Жизнь - это соучастье,
поле боя сердец,
а не жертва прогресса
и другого дерьма.
Не теряй интереса.
Не бомжуй задарма.
-----
Путевые записки
смысла не лишены.
Как огонь в тамариске.
Как набат тишины.
Триумф оксюморона,
праздник белиберды.
Живи долго, ворона.
Стойте намертво, льды.
Это личная просьба,
хоть она не скромна,
словно крик: «Рота, стройся!»
в адрес чурки, бревна.
Словно бред в объективной
обстановке беды.
Словно демонстративный
выход рыб из воды.
Не боюсь истощенья
русл рек, ремесла.
Но боюсь отпущенья
всех грехов за козла.
Продолжайся в таком же
духе, жизнь или смерть.
Как мурашки по коже
от желанья посметь.
----------------------------------
Древнерусское слово «претръгоста»
образовано от глагола «претръгати» - напрягать.