Прости всех тех, ушедших в дождь,
которых больше не вернёшь.
Их голоса летят над летом…
Прости их всех одним куплетом.
И в этом видя праздник свой,
следи за дрогнувшей листвой,
смотри с крыльца в намокший сад,
не различая голоса
тех, распрощавшихся с тобой…
И просто плачь. И пой. И пой.
Прости всех тех, ушедших в дым,
которыми ты был любим.
Фигуры их уходят в осень.
Еще заметен среди сосен
сутулый воротник пальто.
Прости их всех. Прости за то,
что оглянувшись, уходя,
не разглядят средь струн дождя
твой образ, адрес, абрис твой.
Прости их всех. И плачь. И пой.
Прости всех тех, что рвутся вдаль.
В даль снега, инея и льда,
парада фонарей, вокзала…
Судьба сама всех отвязала,
отпела бывшие грехи,
затерла имена, стихи,
имейлы, номера и проч.
Пускай бегут отсюда прочь,
навеки бросив дом родной…
Ты плачь им вслед и пой. И пой.
Прости ушедших в белый день.
Но встав со стула, не надень
ни шляпы старой, ни плаща, ни
подобной шелухи. Прощает
лишь тот, кто остается сам
глядеть с крыльца в намокший сад.
Кто был замечен в мастерстве
не разглядеть в ночной листве
среди осенних стихших дач,
где дождь, где пение, где плач.