Мой странник, шел подряд три ночи,
Мой странник, выплакал все очи,
До крови стер он свои ноги,
Стоптал сандалии о дороги.
Он шел на запад, на восток,
Он шел, пока идти он мог.
Мой странник шел, и видел много,
Стоял у смерти на пороге,
Увидел счастье он и муку,
Увидел горечь и разлуку.
Он шел везде, где можно было,
Где жизнь пропала и остыла.
Он спотыкался, но шагал,
Все снова падал и вставал.
Смотрел он лишь себе под ноги,
Той тяжкой, не простой дороги,
И так шагал, шагал вздыхая,
Но глаз своих, не поднимая.
И стало вдруг идти не в мочь,
Но гнал он мысли эти прочь,
Но жажда тело иссушила,
Так к горлу быстро подступила.
И странник в поисках питья,
Свой поднял взор, во свете дня.
Он оглянувшись на свой путь,
Увидел той дороги суть,
Ему предстала вдруг пред взором,
Картина страшного позора!
А там, под жутким небом черным,
Грозою насквозь пораженным,
Все гуще нависавших туч –
Пейзажи скал, покатых, томных,
Да лишь вершины каменистых круч.
И странник в страхе и смятении,
Припал к песку горячему коленями,
Он четно вспомнил все молитвы,
Хоть знал итог уж сей он битвы.
Мой странник, закричал досадно,
Все ртом глотая воздух жадно:
«На, что я жизнь свою потратил?!
Я столько времени утратил!»
Он жаждой сильной утомленный,
Средь неприступных, серых скал,
И ей же сильно изможденный,
Вдруг понял, что не то искал.
И обессилив во мгновенье
На землю навзничь он упал,
А ветер как по мановению
Его песком все засыпал…
Увы… но такова его награда –
Песков могучая громада,
Такая скудная добыча,
Для жизни ведь, так мало надо!