цикл
1. * * *
А умирать поедем в Самарканд
Анна Ахматова
Есть расплата тринадцатым часом,
есть оплата цветами с могил.
Вырвет время не просто, а с мясом!
Ничего удержать не смогли!..
Но покуда он не за горами –
все в миру! – и Рембо и Вийон –
курим, шутим, кутим, загораем
и не знаем о часе своём.
Соловьём заливается ветер.
В небе стадо пасет Волопас…
Этот час – он всегда неприветен.
Он всегда неприметен для нас.
Наклонившись над вечной страницей,
в неизведанность смутную мчась,
бьётся в жесткой ладони синицей
наш суровый тринадцатый час.
2. РАХМАТ
За всё добро скажу тебе – рахмат!
За все обиды
повторяю тоже.
За Бухару, Ташкент и Самарканд,
за те пути, что сердце подытожит.
Рахмат – за откровенность дум и снов.
Рахмат – за радость и рахмат за горе.
Рахмат – за всё! – за дым ночных костров,
крик водопоев,
тишину предгорий.
За то, что на земле живёшь, – рахмат.
За то, что не меня – другого любишь.
Еще за то, что в этот звездопад
моей любви хоть чуточку пригубишь.
3. АЛАЙСКИЙ РЫНОК
В этом праздничном пиршестве красок,
в этой ярмарке споров и форм –
были лица и не было масок
лицедеев,
что нас до сих пор
окружали.
Всё было банально
и естественно, как бытие:
охлаждённые туши бараньи,
тюбетейки
и на острие
у шампура –
нахальные мухи.
Люди шли. Радость шла.
И беда.
И текла,
как базарные слухи,
по аркам большая вода.
4. Ташкентская сирень
Весна!.. И вновь сирень в разгаре.
Кипит цветеньем Алмазар.
И столько красок на базаре,
что разбегаются глаза!
И дождь скребёт скамейки в сквере,
и малахитовым скворцам
покинуть хочется скорее
приют дощатого дворца,
чтоб радостно скворчать друг другу
про ту сиреневую вьюгу,
про мимолётность настроений,
шагающих из сада в сад,
где грозди влажные сирени
как в невесомости висят.
5. * * *
Когда-нибудь и нас с тобой не станет.
Умчит нас ветер, как тандыра дым.
Мне в память о твоём Узбекистане
осталась только веточка пахты.