Брат мой, подвенечное платье готовь, созывай скорее гостей,
Напрасны молитвы монахов и стены высокой башни,
За окнами полночь пробьет, померкнут огни свечей,
Засовы все упадут, и явится гость вчерашний.
Горел его взор огнем и сталью голос звенел,
От шпаги ложилась тень на мрамор белый ступеней,
Лик его бледен, как смерть, страшен его удел,
В бархате черном плаща, корчились мрака тени.
Со сворою гончих псов, он в чаще лесной исчез,
Песнью венчальной нам запели волки в долине,
В багрянце цвела луна, и сводами храма лес,
По кряжам горных вершин, путь извивался длинный.
Что же мой брат молчишь? Лишь крестишь меня вослед,
Что же ты шепчешь мне: «Милая, Бог с тобою».
В танце огня костра, виден кометы свет,
Отблески молний рвут небо перед грозою.
Молись до зари, мой брат, и ложе мне приготовь,
Из хвороста, да смолы, из дуба сухих ветвей,
Да выше под небеса, да жарче, чтоб в жилах вновь,
Струился вином огонь, избавь от земных цепей.
Белый дурман в цвету, черный огонь в вине,
Что же, простимся брат, утреннею зарей,
Душно мне, тесно, брат, он улыбнулся мне,
Тот, кто явился мне, утреннею звездою.
20 октября 2012