Я хочу быть с тобой, касаясь
не руки, нет - воздуха, который ласкал твою руку.
Я бы стал этим самым воздухом,
которым ты дышишь.
Слышишь?
Это не наваждение -
это просто ветер,
атмосферная аномалия,
обдувает твое лицо, ерошит волосы,
щекочет ноздри,
норовит заползти за ворот.
Город
спит,
но ему, мятущемуся,
не до сна.
Ни покоя, ни умиротворения
не найти.
Пути
закрыты для отступления,
и желание обладать несбыточно
и навязчиво,
как кошмарный сон…
Он -
вне времени и мерил.
Кто и мог бы – не запретил
ему – свободному, прозрачному и нагому,
словно эта дорога - к дому,
восходящим потоком,
ввысь, туда, где нет ни черта,
и вот уж пройдена та черта,
за которой фатум
воспринимается не бременем,
но чушью собачьей,
утратившей чувство меры,
и звезды видны, как со дна колодца!..
Только и остается
оттуда, из стратосферы
пролиться капельками дождя
на город,
дома,
асфальт,
деревья,
брошенную собаку…
И ты, на улицу выходя,
промолвишь негромко:
«Осень, однако…»