КОЛЬЧУГИНСКИЙ СТАРЕЦ.
« НА КОГО БО ВОЗЗРЮ? ТОЛЬКО НА КРОТКОГО И МОЛЧАЛИВОГО И ТРЕПЕЩЮЩЕГО СЛОВЕС МОИХ» ( ИС. 6,2).
Богата наша земля русская тихими праведниками божьими. Служили они СПАСИТЕЛЮ Верой и Правдой в любые времена, при любых властях. Об одном из них, а именно старце Сергие Евстигнееве, хочу рассказать читателю.
Старец Сергий Емельянович Евстигнеев родной брат моей бабушки.
И вот я, внучатая племянница старца Сергия, Богданова Нина Васильевна, решила вспомнить всё, что слышала о своём дедушке от мамы, тётушек, маминых сестёр, от деды, маминого отца, и от других людей, знавших старца лично.
В Летописях Свято-Серафимо-Покровского монастыря имеются записи о моём дедушке, там трепетно относятся к его памяти, и уже почти год читают на молебнах Акафест старцу Сергию Кольчугинскому по благословлению Преосвященнейшего Аристарха епископа Кемеровского и Новокузнецкого)
Но мне бы хотелось вспомнить как чтили память старца в его собственной семье, как он помогал при своей жизни, и помогает сейчас всем, кто попросит его о молитвенной помощи перед Богом.
И не прервётся цепочка памяти о праведнике русском, который при жизни сумел выполнить заповеди Господа, и шёл по стопам Христа, не имея собственного жилья, не имея лишней одежды, не имея даже паспорта. Всё его богатство было две книги: Евангелие и молитвослов.
В трудные годы войны и репрессий подкреплял он людей молитвой, учил их мужеству и вселял веру в Христа. Облик старца хранит небольшая чёрно-белая фотография военных лет, передающая равномерное свечение над головой. Эта фотография из нашего семейного архива (она и опубликована на моей странице).*
В конце семидесятых годов, уезжая на постоянное местожительство в Москву, в числе многих фотографий своих родственников, я забрала и фото отца Сергия (именно так звали его в нашей родне: отец Сергий), но сияния над головой тогда не было.
Оно появилось в 1989 году. И только через несколько лет узнала я, что именно в 1989 году вырос из пепла, разрушенный ранее, Покровский Храм в городе Ленинске-Кузнецке, вокруг которого к 1992году, с Божьей помощью, впервые в Кузбассе, возникла женская обитель: Свято- Серафимо- Покровский монастырь, о появлении которого перед смертью поведал старец своим духовным чадам сорок лет назад. А было это так. Незадолго до смерти, в 1952 году, сказал он следующие слова:
« Много ещё сметут церквей. Но придут и другие времена. После правления богоборческой власти, Храмы будут возрождаться из руин, строиться заново, и в нашем городе тоже будут новые храмы, и будет монастырь, а построит его человек, носящий такое же имя как и у меня: Сергий»
Первым настоятелем и строителем Покровского храма стал Сергий Плаксин.
Сбылись предсказания старца. Восстановились церкви и засияли на них купола! Открылись двери Храмов! Открылся монастырь: Небесная обитель на Кузбасской земле.
Был ли старец Сергий монахом или священником, или просто глубоко верующим во Христа человеком - знает только БОГ. Но по молитвам праведника, случались чудеса исцелений, приходила неожиданная помощь, и даже простая беседа с ним приносила послабление в скорбях и печалях. Незадолго до смерти, матушка Августина, ухаживающая за ним очень плакала: « Как мы без вас? Кто нас подкрепит?»
Старец ответил: « Вы и после смерти обращайтесь ко мне. Я вам помогу. Я буду ближе к Престолу Божиему, и буду за вас молиться»
Смерть свою он предсказал день в день. Сказал буквально следующее:
« 5 го марта за мной придут Святитель Николай и Серафим Саровский. Они мне лапти принесут».
И вот 5 го марта в маленькой комнатке, в подвале, где жил последние годы слепой старец, собралось много православных людей. В какое то мгновение, он чуть приподнял голову и сказал радостно:
« Зажигайте свечи и пойте молитвы! Встречайте дорогих гостей! Ко мне едут».
И вскоре праведник отошёл к Богу.
Воспоминания .
Я ещё не родилась, когда старец Сергий покинул этот мир. Но его праведность и набожность, несомненно, влияли на весь строй нашего многочисленного семейства.
Род мой, по линии матушки, идёт от Емельяна Евстигнеева, из – под города Ржева. Семья была многочисленная, а кормить было нечем. В конце 19 го века, в центральной части России лютовал голод. Многие в то время уезжали за Урал, в поисках другой жизни. Поехал искать счастья для своей семьи и мой прадед. Так моя бабушка и её брат Серёжа, а также трое старших их братьев, стали сибиряками, жителями города Кольчугино.
Одно из первых воспоминаний детства: комната дедушки (маминого папы).
Вверху, в уголке, икона, в золотистом окладе, на комоде старинная книга с крестом. Медовый запах свеч. Под иконой металлическая тросточка. Дотрагиваюсь до неё осторожненько.
Холодный металл обжигает пальцы. Немного страшно. И любопытно. Всё по-другому в комнате деды. Таинственно, загадочно и необычно. Спрашиваю:
« Деда, а кто там, вверху, в золоте?» Деда отвечает: «Спаситель».
« А кого он спасает?» «Всех»
« Отчего?» « От зла!»
« А что такое зло?»
Деда гладит меня по голове и молчит.
« А зачем здесь стоит палочка? Она твоя?»
« Нет,- отвечает деда,- это тросточка твоего второго дедушки, который ушёл от нас.»
« А куда ушёл?»
« На небо!»
« А на небе живут?»
« Живут, когда становятся ангелами.»
«А нарисуй мне ангела!»
И деда рисует мне ангела с белоснежными крыльями. Радости моей нет конца.
Второе детское воспоминание, связанное с отцом Сергием,- испуг.
Давно уже я понимаю, что это был не испуг, а лицезрение чего- то мощного и неземного, сверхъестественного и загадочного. Такое чувство испытывает человек, когда находясь в тёмной комнате, вдруг видит, как открывается дверь, и в помещение врывается яркий свет. Но для маленькой девочки это состояние было испугом.
Мы с родителями жили уже в Кемерово, но к деду, маминым сёстрам и дяде Ване, жившим по-прежнему в Ленинске-Кузнецке, ездили часто. И вот однажды заехали к тёте Вале, моей крёстной, которой сейчас 83 года, и дай ей Бог ещё долгие лета!Мы зашли в переднюю, и стали раздеваться, а я подняла голову вверх, и закатила глаза от страха. На меня летел ангел с лучистыми глазами, и огромными белоснежными крыльями за спиной. Я крепко зажмурила глаза, и съёжилась.Тётушка встряхнула меня:
- Что с тобой племянница? Чего ты испугалась?
Я будто в рот воды набрала, и глаза боюсь открыть.
- А что там у вас?- кивнула головой.
- Где?- спрашивает крёстная.
- В углу!
- Так отец Сергий, твой двоюродный дедушка, - и обращаясь к кому-то из взрослых добавила:
- Ваня (родной брат мамы и крёстной) увеличил фото отца Сергия, я его в рамочку, и на шкаф поставила. Вхожу в дом, а он меня уже встречает!
И взрослые стали заниматься своими делами. А я, встав на стул, начала рассматривать фото дедушки. На меня смотрели огромные голубые глаза неземной красоты. Но смотрели как-то необычно, заглядывая в душу и сердце, и пронизывая меня насквозь.И снят он был так интересно, что руки были похожи на крылья, а голова приподнята вверх. И казалось, что он застыл перед полётом. А мне этот полёт уже и увиделся. Это была одна из трёх фотографий, которые хранились у нас, в семейном архиве. Две фотографии были сделаны после войны, когда старец был уже слеп, а вот та которую я увидела впервые, и которая поразила моё детское воображение, была сделана когда дедушке было лет 25, и глаза его были ещё зрячими.
Прошло много лет, но то потрясение не забылось.Что-то неземное было в той фотографии, как будто фотограф запечатлел душу чистую как родник, и светлую как зорька. А детский невинный взор узрел у праведника и крылья за спиной.
Воспоминания иногда очень тревожат душу, и хочется закрыть их, как страничку фотоальбома, но не получается. Печаль о близких родных людях, которые давно ушли в мир иной, как родничок журчит в душе, и не иссякает…
Помню одно праздничное застолье. Ещё все живы. Ушла только моя бабушка, мамина мама, а остальные здесь, за столом. Деда, мама, папа, все тётушки, дядя Ваня, все с жёнами, мужьями, детьми.
Деда запевает:
- Хас булат удалой, бедна сакля твоя!Золотою казной, я осыплю тебя….
Дети подхватывают: 5.
- Дам коня, дам кинжал, дам винтовку свою
А за это, за всё, ты отдай мне жену.
Песен пели много, но « Хас булат удалой», и « По диким степям Забайкалья» - были моими любимыми.
Дедушка и его взрослые дети пели так слаженно и красиво, что вокруг всё замолкало. Мы, забыв игры, слушали дивный хор. Незабываемое впечатления детства! Окна открыты. И песня разносится по округе.Через какое–то время хор стихает. Молчание. И начинается самое главное: воспоминания старины. Всегда разные. Всегда интересные и необычные. Мои сёстры и братья убегают на улицу. Маленькие сестрёнки укладываются спать, а я сижу, забившись в уголок дивана, и вслушиваюсь в то, о чём говорят мои любимые взрослые. Мне это интереснее всего на свете.Но история моей семьи это другая история, сейчас же я вспоминаю моего дедушку праведника, монаха в миру, старца Сергия, о котором всегда добрым словом поминали мои родственники.
Если первое детское воспоминание о нём было связано с необычным испугом, когда увидела я его ангелом, то второе: с удивлением.
Из Лениска-Кузнецкого приехали к нам, в Кемерово, родные. Праздник Победы. Мои родители фронтовики, рассказывают о войне. Мама закончила медицинский техникум прямо перед войной, и в первые месяцы войны была демобилизована на фронт. За четыре года службы в медсанбате, под непрерывном огнём, мама, как и все её боевые подруги,спасла жизни многим бойцам, потеряла родных людей, но домой, весной 1945 года, она вернулась без единой царапины. Радости дедушки с бабушкой тогда не было границ.Среди общего шума и веселья, вдруг возникла минута тишины, и отец Сергий, сидя в уголке, опираясь на свою тросточку говорит:
- А я, раба божья,Татиана, веничком от тебя пули отгонял, вот и не задела тебя ни одна из них.
И вот эти слова «веничком от тебя пули отгонял» - были вспомянуты и тогда, в день встречи родных у нас, в Кемерово. Мне тогда было лет девять, и я никак не могла представить всё это. Как это «пули веничком отгонять»?Да и сейчас мне этого не постигнуть.
Во время войны молился старец Сергий не только за мою маму, свою племянницу, но за весь русский народ, и за нашу Победу в страшной войне… Но война – войной, а закон-законом. И в первые годы войны, ярый атеист, участковый милиционер того района, где бывал отец Сергий, объявил на старца охоту, как на врага коммунистической жизни, распространяющего «опиум религиозный» для народа.
Мои родные, бабушка и дедушка были людьми мудрыми, и тогда уже понимали, что Сергий – человек не от земли, это человек странник, это божий человек. Жил он как птица небесная, и удержать его в доме никак нельзя было. Это, видно, уже Богом так было положено.
Ходил он из деревни в деревню и проповедовал Евангелие. Храмов то не было! А как русскому человеку без Веры? Никак нельзя. Вот и тянулись к праведнику.
Но власти решили его прибрать к рукам. Не тут то было! Православный люд укрывал молитвенника, как мог. Жил он то у одних, то у других верующих, и хотя на него уже была объявлена охота, избежал ареста. А было так:
Однажды, жил он в деревне Христиновка, недалеко от Ленинска, у рабы божьей Валентины (но не моей крёстной Валентины, а у другой).
Молился он за всех не только днём, но и ночью, а если очень уставал, ненадолго ложился на сундучок, стоящий у стены, за занавеской.В тот вечер, старец прилёг после долгой молитвенной работы...В дверь громко постучали. Валентина открыла. Вошёл уполномоченный, и сразу (по свидетельству самой Валентины) начал о главном:
- Говорят у тебя старец часто бывает? Ты должна доложить в милицию, когда появится, а не то… смотри! Ты же знаешь, что его милиция разыскивает.
Валентина стояла ни жива, ни мертва, а уполномоченный расхаживал по дому. Заглянет за печку, и отойдёт. В комнаты заглянет, и отойдёт. В кладовую заглянет и отойдёт.
И вот он подходит к занавеске, и начинает её открывать, сердце Валентины холодеет, и сжимается в комочек… Но уполномоченный, не открыв до конца занавески, и не заглядывая вглубь, резко поворачивается и идёт на выход. Уходя повторяет:
- Смотри! Сразу доложить, если узнаешь где старец!
Когда женщина пришла в себя, и рассказала свои волнения, отец Сергий ответил:
- Ты, раба божья ничего не бойся. Мы ведь с Господом! Вот он нас и укрыл.
А уполномоченный и не увидел бы меня,ведь я непрерывно творил Иисусову молитву!
Истинно решившийся служить Богу должен творить эту молитву сердцем и душой. Она защита от врагов видимых и невидимых:
«Господи Иисусе Христе! Сыне Боже, помилуй меня грешного»
На миссионерское служение Богу отец Сергий вышел ещё до войны. Он был проповедником слова Божьего. Мой родной дедушка рассказывал:
- Бывало придёт в село, остановится в избе верующего человека, а уж и молва по дворам пошла:«отец Сергий здесь»! До ста человек собирались по домам, чтобы услышать Псалтырь, Святое Евангелие, чтобы послушать о Христе и о Спасение.
Ходил он в одежде, что Бог пошлёт. Последние же годы и вовсе в одном стареньком, ветхом пальтишке. Сестра его (моя бабушка) и её братья были людьми зажиточными, и покупали ему добротные вещи, но они странным образом исчезали, а он по-прежнему оставался в своём стареньком пальто.Новые же вещи раздавал, по его словам, более нуждающимся в них людям.
Тогда в Сибири морозы доходили до сорока градусов. И родные спрашивали его: «Как же ты? Разве не мёрзнешь?» Он отвечал: «Меня молитва греет.»
Ещё мои тётушки вспоминали, что говорил он тихо, а в основном молчал. Одна из его племянниц (моя тётя) в молодости была очень бойкой, говорливой и, что называется, острой на язычок. И сказал ей однажды дядя Сергий:
- Тебе, раба Божья, надо водички в рот набрать, и глаза завязать.
- А я много позже поняла о чём говорил дядя,- вспоминает тётушка,- говорил он о том, что нельзя осуждать поступки других, нельзя обижать людей нелепыми шутками, да не надо иметь кокетливых взглядов!
Часто говорил старец своим племянникам также о жизни вечной, к которой надо готовиться здесь. И всё это было им, молодым очень странным, ведь везде трубили об атеизме,о том, что Бога выдумали.
«И дядя казался нам, - вспоминает моя крёстная, – очень странным. Мяса не ест, всё молится в уголке, и нас просит молиться, однако запомнили мы на всю жизнь его слова:
«Молитву всегда творите!Без молитвы ничего не делайте! Да крестное знамение накладывайте правильно, не торопитесь,в этом важном деле не нужна спешка»
Однажды кто-то из нас (нелепое любопытство молодости) спросил у старшей сестры нашей мамы:
- Были ли у него женщины?
И она рассказала, что при его жизни кем-то был задан этот вопрос, и он ответил на него кротко и тихо:
- Я чистой воды монах. Никогда я не видел и не осязал женского тела.
Когда отец Сергий стал известен своей праведностью, многие приходили к моей бабушке, его родной сестре, и спрашивали о нём: как рос, чем занимался, как пришёл к Богу? И она говорила, что родители их были людьми верующими, но среди детей самым набожным был Серёжа. И с самых малых лет он был необычайно смиренен и покорен. Много молился, мало ел с детства.
«Удивительнее всего было то, что он не обучался грамоте, а Священное Писание читал свободно. Как это происходило, - говорила бабушка,- одному Богу ведомо! Семья большая, работы много.Наработаешься за день,и с ног валишься, а Серёжа, как бы не уставал, всегда на ночь читал Священное Писание.
С самой ранней молодости он знал все церковные праздники, и напоминал родственникам о них. Соблюдал посты, среды и пятницы, хотя что ему то было соблюдать, мяса он не ел вообще."
Рассказывала ещё бабушка, когда снесли все Храмы в округе, брат её очень сокрушался. Но однажды прошёл слух, что в соседней деревне оставили одну маленькую церквушку, и священнослужителя не тронули.
Деревушка была в 20 верстах и Сергий ходил туда на богослужения и в лютые морозы и жаркое лето. В любую погоду.
А как верующему человеку без Храма? Никак нельзя. Живя в миру, он по сути, был монахом. Чужды были ему разного рода накопительства. Никогда и ни на что он не претендовал, не стремился иметь собственное жильё, не было у него запасов одежды,не было запасов денег. И не заботился он о завтрашнем дне.
Когда перестала действовать церковь и в Красном селе, верующие стали собираться по домам, и старца ждали в деревнях, как ждут солнца в пасмурную погоду, так как священнослужителя сослали «из Сибири в Сибирь», а без молитвы верующий человек не мог. И вот наверное в то время Сергия стали называть отцом Сергием, хотя он просил всех:«Не называйте вы меня так. Кто я такой? Только раб Божий. Я ведь не священник.» Однако его почтительно называли отцом Сергием.
В то время он совсем ушёл из дома своих родных, и стал проповедником Слова Божьего. И жил, где придётся, чтобы только донести до народа смысл Веры в Бога Единого.По словам очевидцев, был он всегда добр и приветлив, радушен и спокоен. Слова Священного Писания, объяснял толково и доступно, утверждая, что русского человека никто и никогда не разлучит с БОГОМ.
Всплывает ещё одно яркое воспоминание из детства: Могилки.
Да, именно так в Сибири называют кладбище.
В начале 60-х годов, когда ещё не были открыты церкви, народ отводил свою душу на могилках. Большевики разрушили Храмы, но оборвать связь русского человекас Богом они не смогли.
С детства помню Пасху, родительскую субботу, Николу, Казанскую, Владимирскую.
Эти слова всегда были на слуху. Народ чтил религиозные праздники, и не прекращал
Общения с Богом. Но так как не было церквей, шли на могилки. Одевались красиво, нарядно, на пасху крашенные яички, куличи, конфеты, печенья. За оградкой ушедших предков всегда стояли скамеечки, стол, за которыми усаживались родственники, и вспоминали своих родных. У нас, у детей не было никакого страха перед кладбищем, да и до сих пор нет, так как это место было светлым и значительным, по разговорам взрослых. И уже много, много лет спустя прочла я у Святителя Николая Сербского, что кладбище это нива Божия!
У могилки дедушки, старца Сергия, всегда было очень много людей. Выстраивалась очередь. Подходили к его кресту, целовали, что-то просили, или
просто плакали,как тут не вспомнить Феофана Затворника, с его
словами:« Христианину не быть без креста!» Но церковные кресты были сметены, и остались они только на кладбищах.
К дедушкиному же кресту было особенное почтение. Уж кто на себе испытал его молитвенную помощь, кто первый начал брать земельку с его могилы,- неизвестно.
Но слухами земля полнится. По городу стали говорить, что помогает его земелька, если прикладываешь её к больному месту. А если мучают головные боли, надо приложиться к кресту, и боль уходит. После больших праздников, когда каждый хотел взять щипоточку драгоценной земли, мои родные вновь насыпали земельку на могилу, принося торф с пустыря. А однажды, сидела там женщина, и подошли к ней мои тётушки, пришедшие поправить могилку, и видят как та собирает в ладонь земельку.
Мои спрашивают:
- Помогает вам землица нашего праведного дяди?
- А вы его племянницы?
- Да.
И вдруг женщина бухается перед ними на колени, и начинает плакать. Тёти мои быстро поднимают её:
- Да вы что? Мы то тут при чём? – удивились они.
А женщина говорит:
- Это я от радости. Я ведь практически не ходила. А теперь на ногах. Слышала, что при жизни сказал старец такие слова: «Кто меня не знает, тот потом узнает. А как умру я, приходите ко мне на могилку, исцеляйтесь.»
Тётушки кивнули:
- Знаем. Землицу то мы вёдрами носим,- и улыбнулись.
Женщина приложилась к кресту, поклонилась, и ушла.
Но не только за землицей ходили люди. Уже в 80-х годах, когда в Ленинске открылась церковь, стали на могилке праведника служить панихиды, читать акафесты и возносить молитвы к Богу. Никогда не зарастала тропа к чтимому старцу.
Последние годы жизни отец Сергий терпел большие скорби. У него перестали двигаться ноги. И он ослеп. На богослужения он уже не ходил, но оставшись дома, пел «Херувимскую», «Милость Мира», и другие церковные песнопения. Матушка Августина, которая ухаживала за ним последние годы, рассказывала как приходили после службы прихожане и говорили:
- Отец Сергий! Если бы ты знал, сколько было народу! Даже поклон нельзя было сделать.
- Да как же, - отвечал старец,- я был на службе. Там только четыре человека молились.
Прихожане от удивления замолкали, потом осторожно спрашивали:
- А что же остальные?
- А остальные, - отвечал, - думами дома были, дела делали.
Но самое удивительное: он называл имена тех, кто был в Храме и молился.
Говорили, что любовь его к людям была велика. Не любил он только ленина и сталина, называл их слугами сатаны. Предсказал смерть сталина, и тот факт, что будет лежать он в мавзолее рядом с лениным,заключая это предвидение фразой: «Их земля не примет».
До конца жизни своей, до последнего издыхания был он добр, терпелив и ласков с людьми, молился за них каждую минуту, творя не одну сотню Иисусовых и Богородичных молитв в день.И в мир иной ушёл с молитвой и улыбкой на устах. Последними же его словами, как уже было сказано выше, были слова радости о встрече в мире ином с духовными его братьями. Сказал же он следующее:
- Зажигайте свечи! Пойте молитвы. Встречайте дорогих гостей!За мной идут!
В память о дедушке, не могу не упомянуть, ещё одного тихого праведника, близкого друга старца Сергия, Александра Поспелова.
С 1945 года, и до её закрытия, в начале пятидесятых, был он настоятелем церкви в Ленинске-Кузнецком. Матушка его, супруга, была, что называется, с норовом. Однажды сказала она старцу:
- Почему это тебя зовут отцом Сергием? Зачем подходят к тебе за благословением? Ты кто такой? Ты даже не священник.
Батюшка же, отец Александр, остановил её словами:
- Не видишь своими глазами на кого кричишь.Помолчи.
Отец Александр Поспелов был истинным христианином, и самоотверженным священником. Когда, после войны, открылась в городе церковь, было в ней очень многолюдно. Настрадались люди без Храма за годы репрессий и войны.Батюшка
отслужит вечернюю и начинает исповедь, которая проходила иногда до глубокой ночи.А в семь утра Литургия. Потом панихиды, потом требы: одни начинаются, другие заканчиваются. Минуты не было у него свободной. Матушка его с сыном уехала в другой город, покинула своего супруга-священника, а он
самоотверженно продолжал служить Богу, в то безбожное страшное время. От невыносимой нагрузки батюшку парализовало. Знакомые забрали его в Новосибирск, где он и скончался.
Вот такие тихие праведники жили когда-то на земле Сибирской. Царствие им Небесное!
Можно и закончить свои воспоминания. Сказано достаточно. Однако не могу не упомянуть о том, что видела собственными глазами, и как ощутила защиту и помощь старца на себе, и на своих самых близких людях.
Мой двоюродный брат Александр, в 90 е годы, попал в крупную передрягу. Обокрали его, раздели и выкинули в степи сибирской. Рядом никакой дороги, мороз - 40. Осталась на голове старая шапка. Он встал на неё одной ногой, другую поджал как цапля, и начал молиться (хоть раньше и не делал этого), молился своими словами: «Господи, помоги!» Потом не переставая стал кричать: «Дедушка! Отец Сергий, помолись за меня!» Через некоторое время он услышал рёв двигателя. Как оказалось недалеко была дорога, её запорошило снегом, и по ней проезжал грузовик. Водитель, дай Бог ему здоровья, посадил моего брата в кабину, и удивлённо рассказал,что по этой дороге ему совсем не надо было ехать, и почему я сюда поехал?
А братец мой знал, что всё это по молитвам отца Сергия!
Мои дальние родственники попали в страшную катастрофу, машины были смяты,но когда вытащили пострадавших оттуда,они были живы, а дочка их сказала: " Я не переставая молила о помощи старца Сергия". Ей он приходится уже прадедушкой. Слава Богу за всё!
Примеров молитвенной помощи старца много. И скоро о них можно будет почитать в книге, которая готовится к выпуску в городе Кемерово.
Приведу ещё один маленький пример его молитвенной помощи, который случился не долее, как полгода назад.
Этой весною, в мае, я поехала на свою малую Родину. Несомненно, что в первую очередь стремилась на могилку, но что-то всё хворала. Однако устроилось так, что в один из дней, совпадали планы всех моих родственников, и надо было ехать. В машине я заснула,и не заметила как приехали. На улице было очень холодно, морозно.
«На этом погосте практически все мои старшие родственники,- подумала я,- дяди, тёти, бабушка, дедушка, брат, и надо бы всех обойти, почтить память, а я еле жива от болезни.А когда ещё сюда попаду? Что делать?»
У входа на кладбище огромная вывеска: «Проход к могилке отца Сергия». И стрелочка указана. Раньше этого не было.
Подходим к оградке. Берёза стала такой высокой! Я помню её с детства.
Прикасаюсь лбом к могильному кресту, прошу отца Сергия помолиться о нас грешных. Потом добавляю тихо:«Дедушка! Помоги ко всем ушедшим зайти, я еле на ногах стою!»
Поднимаю голову вверх, а прямо на меня, с его берёзы, смотрит тоненькая сосулька. Наташа, моя двоюродная сестра, говорит:
- Это тебе подарок от отца Сергия!
Я беру в руки сосульку, и она очень быстро тает. Из ладони пью ледяную воду.
Через полчаса мы возвращаемся к машине, обойдя всех наших родных. Болезни моей как не бывало.
Слава Богу за всё!
*На фото старца Сергия два раза появлялось масляное мироточение, с дивным благоуханием: первый раз в 2002 году (на Великий Праздник Пасхи), второй в 2011 (на праздник Введение во Храм Пресвятой Богородицы).
В Кемеровском издательстве вышла книга о моём дедушке, старце Сергие. Предлагаю её Вашему вниманию:
http://www.stihi.ru/2015/06/10/3568