Простая операция по сложной ампутации
рук и ног
продлилась семь минут.
Новые формации. Лежу в прострации,
глядя в потолок,
рисуя круг.
Яркие видения, перемен знамения
скачут по палате
вверх и вниз.
Смуты настроения, словно ведьм прозрение,
медсестры в халате,
как каприз.
Бегаю по лужицам, голова не кружится.
Левый глаз
по-прежнему в крови.
Рядом дети дружатся, роженица тужится
сверху на указ:
"скорей умри".
Вишу на перекладине, под оврагом впадина,
где бьется в истерии
черный лев.
Он, как малый жадина, жрет косулю гадину,
не видя в эйфории
четкий блеф.
Запах жутковатый на тампоне ватном,
по щеке ползет
комком слеза.
Надо мной помятый, но такой приятный
врач ведет отсчет:
"открой глаза".