Посвящается жертвам
коммунистического режима
(политических репрессий)
Он ушёл, бросив взгляд назад,
Хоть и знал, что во след глядят
Те, кто жил, ублажая плоть,
И кому не судья Господь.
Сдвинул брови он, сжал кулак,
Рассмотрев их (в толпе зевак)
Рожи сальные, картузы.
Не дождёшься от них слезы!
Плюнул в злобе он в лица им
И пошёл вновь путём своим,
Где нет лжи, подлецов-дельцов,
Нет райкомов и дач-дворцов.
Удаляясь, твердил о том,
Мол, не встречу я «жёлтый дом»,
Тюрьмы мрачные, лес штыков,
Исполнительных дураков.
Всё логично, но видит Бог,
Одного он учесть не смог,
Что не встретит в дороге той
И уюта, и люд святой…
Там забвенье и нет тепла.
Вот такие, браток, дела!
Всюду – смерти кривой оскал
Да червей сонм, что правит бал…
Он ушёл в безвозвратный путь,
Чтоб его не смогли вернуть
В наш заумный, фальшивый мир
И вогнать под былой ранжир.
Прав, не прав не об этом речь,
А о том, как сумел он с плеч
Сбросить жизни груз – дар небес,
Как из мира людей исчез.
Май 1991 года.