Черную шляпу надвину пониже.
Я не хочу, чтобы кто-нибудь слышал,
Как устали ресницы, как дрожат уголки
Пересохшего рта. А по небу – вода…
Течет ручейками по трубам, карнизам,
Земным притяженьем – все ниже и ниже.
А я? – Нет, не вижу. Иду, как в тумане…
Звонок в тишине – это, кажется, мама.
Да, да! Ей одной есть какое-то дело,
Что, почему и куда я надела?
Как долго я буду сидеть на диете?
Когда наконец-то появятся дети?..
О, вы, ненавистные взгляду прохожие!
Зачем, друг на друга такие похожие,
Спускаясь под землю, как черти ругаясь,
Толкаете прямо под поезд, вонзаясь
Своими когтями под тонкую душу –
Ежесекундно проверить: не струшу ль?...
Умолкни! Исчезни! Замри на минуту,
Бег времени! Я не забуду
Твоей нежной ласки! Ну все…
Отдохнула. Лети без опаски!
Мир вечный, тревожный, неумолимый!
Хочу быть тобою любимой, хранимой.
Я – ландыш ранимый. Даруй снисхожденье…
Веди же меня без греха, Провиденье!
Но снова – пинок, за неделей – неделя.
И снова ползут три огня по тоннелю…
И черную шляпу – надвину пониже,
Чтоб только не видеть, как бегают мыши.
Н.М. 18.03.06 г.