Под светом сумрачным луны

      

                Игорь Васильев
         





       Под светом сумрачным Луны
               


                Пьеса в двух действиях
 

               

                По повести И. Васильева  А. Семенова    «Лунный суицид»

;


Действующие лица:

А л и к – мужчина, старше тридцати лет.
О т ш е л ь н и к – мужчина, старше шестидесяти лет.
П а м я т н и к  Николаю Васильевичу Гоголю.
К а т я – продавщица пива.

С е р г е й
К и р и л л     собутыльники Алика
П а в е л

Г о л у б е в а  А л е в т и н а  – экстрасенс.
К о н ф е р а н с ь е – помощник Голубевой

С л у г а (Ю р и й  Н и к о л а е в и ч) – сатанист, первый помощник Аримана.
А р и м а н – глава сатанистов.
А н я    - сатанистка. 20 – 25 лет.
Ш о ф е р – мужчина крепкого телосложения.

С в я т о й  Ч е р н ы й  Д у х - мужчина
С в я т о й  Б е л ы й  Д у х -  женщина.  (Потусторонние силы).

И в а н (В а н е ч к а) – деревенский старец.
П е т р о в и ч  - деревенский участковый.
П р о д а в щ и ц а – продает в церкви книги и свечи.

Молодой человек (клеит афиши)
Компания незнакомых людей.
Черные и белые танцующие тени.


;

Висит ружьё. Выходит чёрно-белый мим, садится под ним в позе Роденовского Мыслителя. Оглядываясь по сторонам,  крадётся чёрная Тень. Она наклоняется над мимом и шепчет, указывая на ружьё и людей. Если оружие висит – оно обязательно должно выстрелить. Это закон. Людей жалеть не надо. Они все плохие. Надо стрелять.
Мим тянет руки к ружью.
Выбегает белая Тень. Она прижимает руки к сердцу. Надо оставить ружьё. Люди хорошие, добрые. Их нельзя убивать.
Тени хватают Мима за рукава и тянут в разные стороны. Рвут на нём одежду. Убегают. Мим растерян. Он гол и беззащитен. Прикрываясь руками, убегает от людей. Ружьё остаётся.

                Занавес


                Акт 1

Памятник Гоголю. Николай Васильевич читает книгу и отпивает из бутылки, оставленное кем-то пиво. К его мизинцу, за шнурок привязан кед. На скамейке, около памятника, спит Алик. Одна нога обута в кед, другая босая.

  Отшельник обходит скамейку, посохом сталкивает ногу Алика на землю. Нога возвращается. Сталкивает снова. Садится. Алик поднимается, ничего не понимая. У него крепкое похмелье. Кружится голова.

А л и к: Ты чё, старый?
О т ш е л ь н и к: Прекрасное утро. Красивый Город. Интересные люди. Только по утрам становится прохладно. Вы не простудитесь без обуви? Поверьте, ему (показывает на памятник) это совершенно не нужно. Я знаю.
А л и к (смотрит на свою ногу, поднимает голову, тут же обхватывает ее руками.): Козлы. Делать кому-то нечего.
О т ш е л ь н и к: Очевидно, веселый человек решил, что это смешно.
А л и к:  (морщится. Ему трудно говорить.): Шел бы ты, старик, куда подальше. Без твоих замечаний, тошно.


О т ш е л ь н и к: Вы не умеете терпеть головную боль?
А л и к: Ты чё, придурок?
О т ш е л ь н и к: Нет. Я так думаю. Но если вы не терпите…,  избавьтесь от боли.
А л и к, (прижав ладони к вискам, открыв рот, смотрит на странного деда). Старик, я тебя сейчас ударю. Уйди от греха.
О т ш е л ь н и к: Давайте я вам помогу.
А л и к: Ты чё, не пон…
О т ш е л ь н и к: Убери руки! 

          Проводит ладонью над головой Алика, словно гладит змею,         хватает её за голову и резко отбрасывает в сторону. Алик трогает лоб, затылок, трясет головой. Боль улетучилась.

А л и к: Это… Ты чего сделал? Ты вообще, кто?
О т ш е л ь н и к: Человек. Случайный прохожий. Более подробно на твой вопрос ответить сложнее. Много лет я пытаюсь понять, - кто мы есть, и у меня почти ничего не получается. Наметки, предположения, не более. Но у нас с тобой есть то, что  объединяет. Поэтому я и посмел потревожить тебя. Когда- то я был такого же цвета, как ты.

Алик осматривает свои джинсы, руки, для чего-то нюхает пальцы. Потом внимательно глядит на бородатого старца.

А л и к: Вроде я ещё не зеленый. А таким коричневым, как ты никогда не стану.
О т ш е л ь н и к: Я о внутреннем цвете…  Духовном. Скорее всего, сейчас ты не поймешь. То, что тревожит нас, всегда глубоко прячется. Под толстым слоем мирского, обыденного. Это не объяснить в двух словах, да и не к чему. Жизнь – лучший лектор. Только мы обычно спим, когда она говорит. А когда просыпаемся, она собирается уходить и говорит нам: «Прощайте…». Ты постарайся запомнить главное. У нас всегда есть выбор. Кто бы, не толкал тебя на  «единственно правильную дорогу», всегда есть варианты другого пути. Иди по тому, который ведет к тебе самому.… Он самый трудный, но остальные бессмысленны. Вот чего тебе сейчас больше всего хочется?
А л и к: Денег.
О т ш е л ь н и к: Зачем?
А л и к: Пива куплю. Похмелюсь.
О т ш е л ь н и к: Но ведь у тебя не болит голова.
А л и к: Зато душа болит. Ноет стерва, от тоски умирает.
О т ш е л ь н и к: Когда душа болит, это хорошо. Плохо, когда она совсем не чувствуется. Или шепчет, что важней и значимей всех остальных.
А л и к: Дедушка. У тебя выпить есть? Есть – наливай, поговорим. Нет… Может быть, ты пойдёшь, куда шёл. Или я попробую, а?
О т ш е л ь н и к: Тебе надо искать доброго светлого человека. Иначе пропадёшь. И все обыденные неприятности, покажутся детской игрой. Я не могу помочь. Счастья не желаю. Только удачи. Она тебе очень пригодиться. И мне кажется, что скоро.

Отшельник встает, машет рукой. Гоголь опускает ладонь, и кед падает на землю. Отшельник делает несколько шагов, поворачивается.

О т ш е л ь н и к: Удачи. (Уходит).

А л и к (подбирает кед, рассматривает его, что-то решает для себя). Доброго… Светлого.… Это хорошо. И лучше всего – разливного! (Уходит)

Николай Васильевич раздражённо захлопывает книгу, отбрасывает её в сторону. Слезает с постамента, разворачивает его и, пренебрежительно отмахиваясь рукой, уходит. На обратной стороне постамента окошечко и надпись «Свежее пиво».
Из- за кулис раздается смех. К ларьку подходит компания из четырех человек. Пожилой Кирилл в пиджаке с орденскими планками. Алик. Паша в шляпе, рубашке и рваных тренировочных брюках. Сергей в дорогом спортивном костюме.

С е р г е й: Катенька, Катюша, открывай. Пить хочется, солнышко наше.

Окошко открывается. Выглядывает продавщица, Катя.

К а т я: Как вас только жены терпят. С раннего утра, уже пьяные. Был бы у меня такой мужик, я его на порог не пустила.
П а в е л: Лапочка. У нас интерес к женщинам чисто теоретический. Лично моя благоверная сбежала много лет назад, и я совершенно не расстраиваюсь по этому поводу. Мы не понимали друг друга. А вот с кружечкой пива у нас полное единство. Будь добра четыре волшебных бокала. И через некоторое время мы споем серенаду под твоим прекрасным окошечком.
К а т я (улыбаясь): Как ты был треплом Пашка, так и остался. Вам как лучше – недолить или разбавить?
С е р г е й: Лучше немножко недолить. (Рассчитывается. Они берут,  кружки, и рассаживаются около скамейки. Алик отпивает пиво, и продолжает прерванный рассказ):
 
А л и к:  Главное, сон мне странный снился. Иду по Проспекту, а кругом разноцветные люди. Нет, не индейцы, японцы или папуасы, хотя и такие в толпе попадались. Изнутри светятся: кто оранжевым, кто зелёным, а некоторые, прошу прощения – голубым. И этот чудик на мою больную неопохмелённую голову заявляет, что был такого же цвета, как и я. Я в своей жизни ориентации не разу, не менял. Чувствую, что разговор о другом. Чувствовать то чувствую, да понять не могу. И тут он проводит над моей головой рукой, произносит: «Тыр- пыр- фыр» и все мои привычные алкогольные пары улетучиваются как водород из пробирки. После этого я перестал понимать, вообще всё! (Алик пожимает плечами, пьёт пиво. Все смеются). Я почувствовал себя беззащитным, придавленным этим миром, с которым у меня нет ничего общего. И захотел вернуть себя. Он, словно щука из сказки спрашивает: «Чё я хочу»? Естественно отвечаю: «Денег». И знаете, какой вопрос он задал. Ни за что не догадаетесь.   «Зачем?»… Вы когда- нибудь видели чудака, который не знает, зачем честному алкоголику нужны деньги?!!

Его товарищи понимающе улыбаются. Сергей достаёт вяленую рыбу. В это время к ларьку подходит молодой человек, и приклеивает на него плакат с женщиной, у которой подняты вверх руки. Внизу надпись. Молодой человек уходит.

С е р г е й: Может, сумасшедший, какой- то?
А л и к: Тогда мы все лежим в одной палате. Потому что, дальше пошли сказки братьев Гримм. (Берёт рыбу, бьёт о ладонь). Давно солил? Свеженькая значит…  Этот Хотабыч, взмахивает рукой, повторяет своё «Тыр пыр» и мой кед, правый… нет – левый,  падает с памятника вместе с пальцем. Старик исчезает, но откуда-то  прибегает странный народ и начинает возмущаться, что вандалы крушат памятники старины. Баба, толстая такая, ( показывает объёмные габариты с большими женскими выпуклостями) подняла мизинчик, аккуратненько так, словно любимое достоинство собственного мужа, и пытается залезть наверх – на место приклеить. Вся вспотела, но лезет, карабкается.… А снизу мужичек пытается ей помочь. Сам маленький рученьки сухонькие. Он, добрая душа обхватил ее огромные полушария, головой прямо в середину уперся, еле на ногах держится, но стоит, как Атлант. Дама на него орет, на памятник орет и мне, сгоряча перепало. Я сижу на лавке, глазами хлопаю и пытаюсь кед завязать. А когда голова мужичка оказалась прямо внутри юбки этой барышни…
К и р и л л, (поперхнувшись от смеха):  заткните его пивом.
А л и к: Я то могу помолчать. Но если бы вы знали, как страдает душа, когда тело лишается последней возможности спрятаться от этого гнилого мира. Кто последний раз помнит себя трезвым?
К и р и л л: Странное было время. Дерганное какое- то. Помню, ваучеры были. Выборы депутатов. Даже президента выбирал. Зачем? Хорошо, что государство заботиться. Пенсию дало. Если знать, где покупать и поменьше закусывать, можно протянуть с грехом пополам. Все – таки, мужики, без бархатистого алкоголя жизнь превращается в непонятное шоу. Жаль, что его без денег не дают. А так бы рай на земле давно бы назывался Россией.
С е р г е й: Да, не мешает повторить.
А л и к: Давай денег, принесу.
С е р г е й: Пойдём вместе.

Встают, подходят к ларьку. Пока Сергей заказывает, Алик рассматривает плакат. Непроизвольно повторяет движение руки нарисованной женщины. Резко опускает ладонь, как сделал Отшельник. Задумывается.

С е р г е й: Принимай. Чего ты там засмотрелся? (Читает надпись на плакате)

«ВСЕГО ТРИ ДНЯ В ГОРОДЕ.
ЭКСТРАСЕНС МЕЖДУНАРОДНОГО КЛАССА. НАРОДНЫЙ ЦЕЛИТЕЛЬ
АЛЕВТИНА ГОЛУБЕВА.
Избавит от болезней, прочистит чакры, раскроет цвет вашей ауры».

А л и к: Старик тоже говорил про цвет. И дорогу к себе. Ты знаешь, что такое аура?
С е р г е й: Нет. И знать не хочу. А цвет важен, если он пивной. У меня печень больная, я пью только светлое.
А л и к: Наверно, ты прав. А по - честному, ты никогда не хотел найти себя?
С е р г е й: Знаешь что друг. Если кто -нибудь ещё раз захочет полечить твою голову, – беги со всех ног к ближайшему ларьку. Истина только здесь. Пойдём, ребята заждались.
А л и к: Пойдем. (Оборачивается, смотрит на плакат). А ведь она завтра выступает. Ладно, до завтра еще дожить надо. Все- таки интересно, что такое внутренний цвет. Сколько надо выпить, чтобы его увидеть. Как ты думаешь, Сергей?
С е р г е й: Это познается только экспериментальным путем. Но чревато последствиями.
А л и к: Какими?
С е р г е й: Можешь остаток жизни провести за желтой стеной, убегая от белой горячки.
(смех собутыльников)
А л и к: Желтое солнце, желтое пиво, желтые стены домов. И белые бледные ночи. Ты думаешь, мы все еще не живем такой жизнью?
С е р г е й: (Обнимая его за плечи и уводя) Друг. Мы живем жизнью, которую выбрали сами. Не путай ее, с навязанной кем-то другим. И вообще, кажется пора водочки.
К и р и л л: Сережа, сегодня только твоими устами глаголет истина. Согласитесь, что лишь извращенные римляне могли сказать, что эта прекрасная дама прячется в вине. Хотя им простительно. Дикари. Разве можно цитировать людей, которые ни разу  в жизни, не пробовали по настоящему просветляющего напитка. Вся эпоха, до Менделеева – пропащая. Не будем же им уподобляться. Вперед к просветлению, господа. Пойдем в рюмочную?
С е р г е й: Зачем куда- то ходить? Вы думаете, я не подготовился к единственному выходному? (Достает из спортивной сумки бутылку водки) Обижаете!
К и р и л л: Беру свои слова назад. Сережа, ты не просто умный. Ты предусмотрительный. Но заметь, и я учитывал такую возможность и оставил немного пива в бокале. К тому же у меня есть пластиковые стаканчики.
П а в е л: А у меня две конфетки.
 А л и к: У нас просто царский пир, джентльмены. По сколько наливать?
С е р г е й: На два пальца.
К и р р и л: Только пальцы ставь по- русски, - вертикально.
С е р г е й: Многовато будет.
К и р р и л: Эх, Сережа, Сережа… Когда же ее родимой, было много?
П а в е л: Мне вчера было много. А утром так захотелось, мочи терпеть не было. Литра два водопроводной воды выпил, не помогло. Хорошо, что у Сергуни сегодня выходной. Так бы пропал совсем. Ну, за что выпьем?
К и р р и л: За Духовную Свободу!
А л и к: Стоя!
С е р г е й: Хороший тост. (Встают, выпивают, некоторое время кряхтят и усваивают). 
А л и к: Серый, одолжи полтинник.
С е р г е й: Зачем?
А л и к: Хочу завтра на культурное мероприятие сходить.
С е р г е й: К бабе что ли?
А л и к: Можно и так сказать.
С е р г е й: Без проблем. О, Павла совсем развезло. Паша, не спи.
П а в е л: Наливай!
С е р г е й: Нет больше. Идти надо.
П а в е л: Пойдем!
К и р и л л: Да тебя уже нести надо.
П а в е л: Нес- си.
С е р г е й: Ну, чего, мужики. До магазина и по домам?
 К и р и л л: А с Пашкой, что делать будем?
А л и к: Давайте его Кате продадим! За пару кружек пива.
С е р г ей: Алик, ты не умеешь торговаться, и не берись. Сейчас за Павла приплачивать придется. Нет, надо до дома нести. Хорошо, рюмочная по пути. Посадим у входа, махнем по стаканчику и отнесем сердечного. Устал, мужик. С кем не бывает.

Полностью с ним соглашаясь, компания уходит. Павел пытается что-то спеть. Ему не дают. Слышны споры и выкрики: «Ты меня уважаешь?»


 Алик, стоит у входа в театр. Проходят люди. Он не понимает, зачем пришёл сюда. Сердится сам на себя. Рядом останавливается рыжебородый брюнет. Это Слуга.

С л у г а: Вы впервые посещаете сеансы этого целителя?
А л и к: Пока  только думаю. Три бутылки пива коту под хвост. И люди, какие- то странные (смотрит в зал) Неужели все больные?
С л у г а: Большинство из любопытства. У нас всегда любили клоунов и фокусников. Люди получают странное удовольствие, когда их профессионально дурачат. Неважно кто – политики, учёные, знахари, актёры. Но ведь лично вас привело сюда нечто иное?
А л и к: Да. Вчера один чудак, сказал про мой цвет…
С л у г а (перебив): У вас прекрасный цвет. Вы скоро должны родить.
А л и к: День Открытых дверей на «Пряжке». Кого я должен родить? Мамонта?!
С л у г а: Духа. Святого Чёрного Духа.
А л и к: Та-а-к. А вы не подскажите, если людей из дурдома выпускают, – они сами возвращаются, или их по Городу отлавливают?
С л у г а: Я не сумасшедший. Вы это очень скоро поймёте.
А л и к: Кто же вы?
С л у г а:  Меня зовут Юрий Николаевич. Но вы можете называть меня просто – Слуга. Пойдёмте. Сеанс сейчас начнется. И вы обязательно спросите, про ваш цвет. Я уверен, это будет неожиданностью не только для вас.

Поднимаются в боковую ложу. Садятся в лучах прожектора. В это время выходит конферансье.

К о н ф е р а н с ь е: Уважаемые гости и жители славного Города. На эту сцену неоднократно выходили маги и кудесники, волшебники и целители. Они брали вашу боль голыми руками и взамен дарили  радость. Открывали миры, спрятанные в обыденности жизни, и скромно уходили, унося с собой ваши печали. Я уверен, что сегодняшний день надолго останется в вашей памяти, потому что у нас в гостях сама Алевтина Викентьевна Голубева! Ваши аплодисменты.
Нет человека в этом зале, кто не знает Алевтину. Так ее любовно называют бывшие пациенты. Она помогла многим. Ежедневно Алевтина Викентьевна получает сотни писем, со всех уголков страны и сегодня она попытается ответить на наиболее сложные и часто встречающиеся вопросы. Поприветствуем  экстрасенса международного класса, народную целительницу в седьмом поколении, белого мага, знахарку и ведунью Алевтину!!
Выходит целительница. Осматривает зал. Встречается взглядом со Слугой. Видно, что она не рада этой встрече.

А л е в т и н а: Здравствуйте! (Кланяется). Это волшебное слово. Мы часто не обращаем внимания на то, как кодируем свои пожелания другому человеку. И заменяем значимые слова, на ничего не обозначающие. Место пожелания здоровья говорим друг другу непонятное: «привет». Пожимаем руки, держа за пазухой камень. Сила, которую может призвать любой человек, перестаёт понимать, что от неё хотят. Сначала обрастаем болезнями, чего могли бы не делать, потом травим организм ненужной ему химией. Мы странные. В этом наша слабость и наша сила. Птицы умеют летать, рыбы плавать, змеи ползать. Мы хотим, чтоб за нас всё сделали машины. Не потому что надо. Просто мы этого хотим. И  всё. И сопереживая голодным индейцам в резервациях Америки, папуасам, которые не имеют возможности каждый вечер смотреть телевизор, мы не имеем представления, как избавится от боли в собственной спине. И удивляемся, почему дорогие импортные средства не помогают моментально. Я хочу показать вам, что вы сможете сделать сами. Если перестанете загружать мозг ненужной информацией, и задумаетесь о главном: кто вы есть на самом деле? Сначала мы попробуем взяться за руки и почувствовать Силу, которая присутствует здесь. И понять, что мы ее создаем сами. Добрую, пушистую, спокойную. Это волшебство. А, почувствовав её, постараемся сохранить. Только от нас с вами зависит, будет ли она жить, не взирая на то, что может произойти потом, или покинет нас.… В любом случае, ЗДРАВСТВУЙТЕ.
Сначала я бы хотела поговорить о том, как можно прочистить энергетические каналы, и постараться изменить цвет ауры, если это необходимо. Конечно, ничего не делается сразу. Медленно, постепенно мы вместе сможем достигнуть нужного результата. Может быть у кого- то есть вопросы?
С л у г а: Алевтина Викентьевна! Мой товарищ очень хочет узнать о своём внутреннем цвете. Уверен, что для вас это тоже окажется неожиданностью.
А л е в т и н а: Да? Ну что ж пусть он пройдёт на сцену. Посмотрим, что там такого необычного.
Алик, робко подходит к целительнице. Она сосредотачивается, делает несколько пасов руками и, словно ошпарившись, убирает ладони. Они отскакивают друг от друга в испуге. Алик оглядывается на Слугу. Тот стоит. Его фигура выражает торжество.
А л е в т и н а: Извините. Я попробую ещё раз.
Снова поднимает руки, делает несколько движений и внезапно закрывает ладонями лицо. Алик в этот раз не пугается. Он чувствует, как его распирает неведомая Сила.
А л и к: Да ты слабая. Что ты плела здесь о Силе. Ты понятия не имеешь, ЧТО такое Сила. Ты не нужна здесь!
С л у г а: Забей её!
А л и к: Иди прочь!
А л е в т и н а: Да.… Да, я пойду. Сейчас, только найду своё платье. Я совершенно голая. (Смотрит в зал) Почему здесь так много народу? Где моё платье?

Поворачивается и падает без сознания. Выбегает конферансье. К Алику подходит Слуга.

К о н ф е р а н с ь е: Алевтина! Что с тобой?! Кто- нибудь, вызовите «неотложку».
(Выбегают люди. Уносят целительницу).
С л у г а: Пойдём, Алик. Здесь ты сделал всё, что мог.
А л и к (Смотрит на свои руки) : Что сейчас было? Я ничего не понял. Я просто почувствовал, что могу совершенно всё. Мощь. Гигантская сила. Я мог её убить.
С л у г а: Я знаю. Но ещё не время. Иди по пути, который укажет Святой Чёрный Дух. И мы ещё обязательно встретимся.
А л и к: Когда?
С л у г а: Когда придёт время. Скоро. Вот мой телефон. Ты сам поймёшь, когда нужно будет позвонить. К сожалению, я не могу показать тебе Путь. Ты найдёшь его сам. До встречи. (Слуга кланяется и исчезает)

Алик остаётся один. Вокруг него в бешеном ритме кружатся чёрно – белые тени. Они задевают его своими одеждами. Музыка 1. Компания незнакомых молодых людей зовёт его с собой, и он идёт, не понимая,  зачем и куда. Пляска теней.

Шум многочисленной компании. Алик идёт под руку с накрашенной девицей, Аней. Машет кому-то рукой, прощаясь.

 А л и к: Человек может быть всемогущим. Я это понял. Деньги важны, кто спорит. Без них даже пива не купишь. Да что там пива!.. Хороший напиток, благородный, но не вечный. И деньги не вечны. Бумага, которая определяет твою стоимость в сумасшедшем мире, где каждый хочет доказать, что он не такой как все. Представляешь, ходит пять миллиардов разноцветных существ, одной породы, на маленьком клочке суши маленькой планеты в огромной Вселенной, и доказывают, что они не такие, как остальные! Тебе не смешно?
А н я: Конечно, смешно, Алик. Но я не такая.
А л и к: Умница. Я тебя уже люблю. Кстати, как тебя зовут?
А н я: Аней. Ты уже третий раз спрашиваешь.

А л и к: Не перебивай. Я хотел сказать, что настоящий экстаз получаешь от силы, что лично в тебе. Не около тебя, не в кошельке, не в одежде или замке, который определяет твою стоимость. Даже не в толпе поклонников, почитателей и других существ и предметов, не могущих без тебя жить и находиться. Только внутри тебя. Мир, который окружает бренное тело, является продолжением  лично тебя. И ничем иным. Понимаешь? Нет, ты не можешь понять. Это нужно чувствовать. Вечный оргазм.
А н я: Это я понимаю. Божественное состояние.
А л и к: Да, ты права. Именно то слово, которого не хватало. Чувствуешь себя, если не самим Богом, то, по крайней мере, наравне с ним. Ты понимаешь, для чего живешь, зачем топчешь грешную землю. Сила позволяет понять мир, Город, тебя, наконец. Понять все это, обнять или отвергнуть. Не волочится, привязанным веревочкой, к хвосту собственной Судьбы, а самому лепить ее, понимаешь? И если ты можешь создать себя сам, ты и есть – Бог!
А н я: А ты давно был в церкви?
А л и к: Не помню. А что?
А н я: Пойдём, зайдём.
А л и к: Зачем?
А н я: Интересно, ведь. Может быть тебе чего- нибудь скажет, какой- нибудь святой. А я послушаю.
А л и к: Да, я сейчас могу поговорить со святым. С Богом, ещё рано, но со святым могу, на равных. Чем я хуже других. Я лучше этого экстрасенса, который собирает целые залы. И его слушают, открыв рот. Идиоты. А я лучше. Я лучше десятка их. Они только говорят про силу, ничего в ней не понимая. А со святым сейчас стоит поговорить. Пойдём!

Церковь. В углу женщина продает церковную литературу и свечи. Икона. Около неё горят свечки. Алик и Аня подходят к продавщице.

А л и к:  Мать.  Зачем свечки продаёшь?
П р о д а в щ и ц а: Чтоб люди зажигали и с молитвой ставили к лику святого.
А л и к: Зачем?
П р о д а в щ и ц а: За здравие души живущих. За упокой этот мир покинувших.
А л и к: А за своё здравие можно?
П р о д а в щ и ц а: Конечно можно. Вон, поставь к Николе Угоднику. Он – Чудотворец.
А л и к (подмигивая Ане): Ты готова увидеть чудо?
Берёт свечку идёт к иконе. Поджигает фитиль, оплавляет с другого конца, ставит в подсвечник. Долго смотрит в глаза святому. Аня держится в стороне.
Алик: Не знаю даже, что у тебя спросить. Странно всё это. Я всегда знал, чего хотел. Не собирался делать то, что делают, так называемые «все». Деньги, положение в обществе, уважение соседей, - всё мусор. Презирал людей, которые пашут с утра до вечера, потом доживают до пенсии и умирают. А многие и до неё не дотягивают. Уходят к вам, на небеса. Не знаю, что там хорошего, чего нет здесь. Пива точно нет. А сейчас не знаю. Мне кажется, что в чём-то я ошибся, но в чём? Может быть, ты подскажешь? Может, осветишь душу вашим внутренним светом? И мне станет спокойно. Вот! Мне никогда не было спокойно. Ни когда любил, ни когда ненавидел. Всё только боль. Я очень многого хотел в юности. То ли струсил, то ли сдался. А может быть, просто было лень напрягаться, общаться с теми, кого я не уважаю, притворяться и врать. Помоги, если можешь, а, Чудотворец…

Свечи, стоявшие перед иконой замерцали, и внезапно погасли. Ошеломлённый Алик, протянул руку к своей свечке, резко отдёрнул и выбежал из церкви. Он стоял, задыхаясь. Сзади подошла Аня.

А н я: Алик, тебе плохо?
А л и к: Плохо. (Обрадовавшись точному диагнозу) Знаешь, да! Мне плохо!
А н я: Может, у тебя умер кто?
А л и к: Душа умерла. Всё внутри умерло. Знаешь, никогда не понимал, что такое – душа. А сейчас понял. И кажется именно тогда, когда её потерял.
А н я: И церковь не помогает?
А л и к: Что может помочь мертвецу!
А н я: Тогда тебе к Ванечке надо. Он не откажет.
Ал и к: Это ещё кто такой? «Экстрасенс» какой – нибудь.
А н я: Что ты. Что ты. Это старец. Души лечит, страждущим помогает.
А л и к: А где живёт этот «старец»?
А н я: Недалеко от Города. Пойдём, проводи меня до дома. Я расскажу по дороге.

Шум уходящей электрички. Комната в деревенской избе. Иконка. Самодельная мебель. Самовар. Старинное зеркало. Старец Ванечка подметает полы «голиком». В потрескавшемся радио звучит современная песенка. Ванечка тихонько подпевает. Стук в дверь. Входит Алик.

А л и к:  Простите, вы Ванечка?
И в а н:  Иоанном меня зовут, молодой человек. И ботиночки о тряпочку пошаркайте, пошаркайте. Вот. А теперь снимите и тапочки оденьте. Вон там рукомойник. Вы к чаю ничего не принесли?
А л и к: Нет…
И в а н: Зря. Ничего, попьём, с чем бог послал. Присаживайтесь за стол, я вареньица достану. Полезное, брусничное, с клюквой. Ну, куда вы сразу за стол. Руки вымойте.
А л и к: У вас, наверное, в рукомойнике, вода святая.
И в а н: Почему святая?
А л и к: Вы старец. Не омыв рук, к столу не подпускаете. По- христиански.
И в а н: При чём здесь «старец». Вы про микробов слышали?
А ли к: Чисто теоретически. Никогда не видел.
И в а н: (обрадовано). А я видел. Был у меня постоялец с микроскопом. Любопытные твари божьи, знаете ли. Бегают, суетятся. Ищут чего-то. Прямо, как люди. И боги у них, наверняка свои есть, и цель в жизни. А мы – пища. Особенно, если грязные.
А л и к: Это вы в духовном смысле?
И в а н: Слушай, ты не больной часом? Я давно уже не лечу. Что ты стараешься сложности найти, там, где всё просто. Про грязь я говорю. Знаешь, такая, под ногтями бывает…
Алик: (посмотрев на ногти) Знаю. Я вчера подстриг. Когда решил к вам поехать.
И в а н: Зачем?
А л и к: Сам не знаю. Страшно мне.
И в а н: Садись, рассказывай. Только, может лучше к психологу. Сейчас такие замечательные специалисты есть. Один у меня лечился, лет пять назад. Прекрасный человек, надо сказать.
А л и к: А что у него было?
И в а н: Мания преследования. Ещё злокачественная опухоль и паховая грыжа. Тело то я вылечил, а вот от мании он потом у специалистов избавлялся. Сложная это штука.
А л и к: Да-а. Я всё-таки вам расскажу, а вы сами решайте. К психиатрам или психологам. Мне уже без разницы.
И в а н: Только я музыку погромче сделаю. Нам с тобой она не помешает. Люблю я, когда молодёжь поёт.

Подходит к радио, делает звук на полную мощность. Звучит нечто популярное и глупое. Алик встаёт и, изображая всё, что с ним произошло в нескольких лицах, рассказывает, что с ним случилось. Ванечка, сначала слушает с интересом, потом перестает смотреть на гостя. Лицо его принимает суровое сосредоточенное выражение. Алик заканчивает рассказ. Ванечка встает, выключает радио, крестится перед иконой. Возвращается, садиться.

И в а н: Не разглядел я тебя сразу. Стар стал. Не тот, что раньше. Слышал я похожую историю, но встречаться с такими, как ты, не приходилось. Направившие тебя ко мне искушали в свое время, да им то я не по зубам был. Хрупкие у них самих – то клычки. А вот с Дьяволом на словах легко бороться. А на деле… Страшно мне. Да, похоже, уже всё равно. Знаю, что глаза твои страшную силу таят, поэтому не смотри на меня. Молитву, какую- нибудь знаешь?
А л и к: Нет.
Ванечка достает Евангелие, открывает, показывает где читать.
И в а н: Становись на колени. Попробуем. Будет то, что будет. Может, и время уже пришло.
Ванечка обходит Алика, поднимает над ним руки. Алик поднимает глаза от книги и встречается взглядом со старцем в зеркале. Зеркало трескается. Из него валит дым. Ванечка падает на пол. Из зеркала выходит Святой Чёрный Дух.

А  л и к: «Отче наш… Отче… А-а-а…»
Ч ё р н ы й: Замолчи, Проводник. Тот, кого называла отцом эта падаль, никогда не существовал. Есть я и пославшая меня Сила. Сила, могущество которой  ты никогда не сможешь представить из-за ограниченности вашего маленького человеческого умишка, которым вы так по младенчески гордитесь. Мы правим  мирами, разрушая бессмысленно созданное, никчемное, глупое и созидая покорное, и послушное только Силе. Той, которой отныне служишь и ты. Гордись и радуйся, Проводник. Ты – Избранный. Таких, как ты, – единицы в этом несовершенном мире. Но Сила, требует послушания. Ты сделал своё дело и будешь награждён. Многие цари этого ничтожного мира молили бы забрать их царства за треть той награды, которую можешь получить ты. Но они недостойны ее. Ты – достоин. Не совершай глупостей, иначе будешь наказан. Ваши священники слишком гуманны, описывая адские мучения. В случае непослушания ты будешь мечтать о котле над огнем, как об избавлении от мук. К следующему переходу постарайся подготовиться быстрей. Я помогу. У тебя есть смысл в жизни. В отличие от большинства особей твоего стада. Будь счастлив, Проводник. Счастлив и покорен. Помни о предназначение.

Музыка 2. Выбегают чёрные тени. Они носятся, задевая плащами Алика, стоящего на коленях, старца, лежащего на полу. Дух исчезает. Алик медленно опускает Евангелие, смотрит на Ванечку и с диким воплем убегает прочь. Тени хохочут и бегут за ним, унося иконку, стол и табуретки.

Треск горящих веток. Алик сидит у костра. Смотрит на пламя. Подходит местный участковый Петрович.

П е т р о в и ч: Вот такие дела. Не переживай сильно. Криминала в твоих действиях нет. Сердце у Ванечки не выдержало. Старый он уже… Был. Давно никого не лечил. Какая дура тебя к нему направила, ума не приложу. Вот раньше, да. Мне помог, тёщу мою вылечил. Многие здесь ему благодарны. Чего делать думаешь?
А л и к: Не знаю. Хотел у Ванечки спросить, а видишь, как получилось.
П е т р о в и ч: Да… Я здесь взял из дома, давай помянем.
Достаёт бутылку, разливает. Пьют, не чокаясь.
П е т р о в и ч: Зеркало разбилось. Не к добру это. С Ванечкой – то все понятно, а вот с тобой… Старухи говорят, порча на тебе. Но если Ванечка в своем доме принял, значит не пропащий ты человек. Но на похороны просили не приходить. Ни к чему это. Здесь народу много странного наберется. Я в чертовщину разную не верю, но когда на твоем участке чего только не происходит, в себе самом сомневаться начинаешь. Так что ты как- нибудь потом приезжай, лады?
А л и к: Я и не собирался, Петрович. Просто…. Первый раз за много лет человека встретил, которому мог поверить. Мог и хотел…. И поговорили всего ничего, в глаза ему посмотрел…и…
П е т р о в и ч: Святой человек был. Когда, ещё в советское время, за ним из психушки приехали, мы всей деревней встали. Я молодой был, но тоже форму снял и на дорогу вышел. Чуть с работы не поперли. Потом моё начальство, тайком, чтоб никто не знал,  тех, кто близких потерял, к нему посылали. Ванечка находил. Машины не искал, деньги не искал, а людей всегда говорил, где найти можно. Денег совсем  не брал. Кто чего даст. Кто картошки, кто мёду, кто муки. Иногда одежду, что попроще. Так и жил. Ты- то чего приезжал?
А л и к: Сложно это Петрович.
П е т р о в и ч: А жизнь вообще штука не простая. Ладно, посиди, а утром отправляйся  в Город. Координаты твои у меня есть, если что. Вызову. И это… Деньги у тебя есть?
А л и к: Нет.
П е т р о в и ч: На. На электричке зайцем не езди. Завтра Степаныча бригада работает. Строгий, паскудник. Опять ко мне попадёшь. И не расстраивайся ты так. Все когда время придёт, там будем. Только мы с тобой неизвестно где, а Ванечка обязательно в раю. Если нет, то и рая нет. Так- то. Ладно, прощай. А то сейчас моя прибежит. Крику будет, на всю деревню. Через месяцок приезжай, на рыбалку сходим.
А л и к: Спасибо, Петрович. Если получится, обязательно приеду.
Шум горящих веток. Алик поднимает голову кверху. Смотрит на звёзды. 

А л и к: Если он не в раю, то и рая нет. Какую же жизнь надо прожить, чтоб так про тебя сказали. Умную? Нет. Красивую? Кому это потом нужно. Даже, не счастливую, или честную. Люди не любят честных. Если каждый будет говорить, то что думает, всем станет противно. Ведь если я скажу людям, что я о них думаю.… Это страшно! Камнями не закидают, но потопчут основательно. Нет! Для этого надо прожить жизнь… совестливую, наверно. Странное слово, какое- то. Откуда я его выкопал. Не из нашего мира. Из Ванечкиного. Ведь он чувствовал, чем может, закончится, знал. Я, дурак, ничего не понимал, а он… Что же теперь делать? Как жить с этим?! У кого спросить…

На фоне неба появляется Святой Чёрный Дух

Ч ё р н ы й: Будь счастлив и покорен. И получишь свою награду. Делай то, что обязан делать.
А л и к: Что?! Кому я обязан?!
Ч ё р н ы й: Не кричи. Ты Проводник. Твоя задача держать двери открытыми. Чтоб мы могли контролировать и руководить этим миром.
А л и к: Зачем?
Ч ё р н ы й: Это тебя не касается. Наслаждайся жизнью и делай то, что должен. Твоя судьба предначертана.
А л и к: Кем, черт тебя побери?! Я никому ничего не должен. Особенно тебе. Оставьте меня в покое.
Ч ё р н ы й: Это невозможно, глупец. Я позабочусь, чтобы ты все понял в самое ближайшее время. Покорись своей судьбе и будешь счастлив. Иначе… иначе быть не должно.

С другой стороны неба появляется фигура прекрасной женщины, одетой во всё белое.

Б е л а я: Всё возможно. Если ты захочешь, то всё можно исправить. Ты сам должен принять решение и выбрать…
Ч ё р н ы й: Уходи. Ты не имеешь права говорить с моим Проводником.
Б е л а я: Он сам решит, с кем ему быть. А тебя я изгоню, обещаю.
Ч е р н ы й: Ты нарушаешь Договор. Подготовь своего Проводника, и тогда мы сможем поспорить. А сейчас ты просто фантом, глупая галлюцинация несуществующего «добра». Сгинь из материального мира!
Б е л а я (исчезая):  Выбор за тобой, Человек! Помни об этом!
А л и к: Господи, как всё просто. Я сошёл с ума. Я сумасшедший! Как хорошо, Господи!!

Телефонный звонок. Голос Слуги: «Слушаю»

А л и к: Это я. Надо встретиться.
С л у г а: Мы давно ждали, когда вы позвоните, Проводник. За вами сейчас заедут. Оденьтесь поприличнее.

Короткие гудки.





Конец первого акта

               














                Акт 2

Кабинет Аримана. На стене висят сабли, мечи, предметы инквизиции. Большое завешенное гобеленом зеркало. На огромном столе чернильница из человеческого черепа с гусиными перьями. Горят свечи. Входит Шофёр с Аликом.

Ш о ф е р: Подождите. К вам сейчас выйдут. (Уходит).
А л и к (осматриваясь): Спокойно, Алик, спокойно. Не так страшны люди, как они себя малюют. У каждого свои игры. Помни, что ты черный, очень черный. Ты любишь спать на кладбище, пугая чертей храпом, есть тухлое мясо и пить кровь младенцев. Ты никогда не переводишь бабушек через дорогу. Хотя это уже перебор. Где же они? Наверняка наблюдают за мной через дырочку и смотрят – украду я чего – нибудь или нет… В «Новом Завете» воровство – грех. Это я недавно прочитал. Здесь логово греха. Значит надо украсть. Или не надо? Спокойно Алик. Держи себя в руках. Ты должен сделать то, что задумал. Иначе вся жизнь – драному коту под хвост. А это моя жизнь. И не им ей распоряжаться.

                Входят Слуга и Аня

С л у г а: Вы изменились Алик. Мы рады приветствовать человека, открывшего вход для Святого Черного Духа.
А л и к: Откуда вы знаете, что я его пропустил?
С л у г а: Он сам сказал нам об этом. Поверьте, ночь, когда Дух собрал нас вместе, мы не забудем никогда. Многие потеряли сознание, еще больше впали в экстаз. Мы давно ждали и подготавливали эту ночь, Проводник. Кстати вы не узнаете девушку?
А л и к: Нет.
А н я: Это я направила вас к святоше.
А л и к: А-а. Но тогда у вас не было золотого зуба.
А н я: Он появился только благодаря вам.
С л у г а: Не будем отвлекаться на мелочи. Вам надо настроится, к встрече с Ариманом.
А л и к: Что это такое?
С л у г а: Не что, а Кто! Это человек. Существо из плоти и крови, единственный, кто передает волю Сатаны нам, обычным людям. Мы все его слуги, как и он, Слуга Высшей силы.
А л и к: Да-а! Ну, ребята вы и кашу здесь заварили…
С л у г а: Мы ее только расхлебываем. Завариваете вы, через кого Высшие Силы проходят в этот мир.
А л и к: И что я теперь должен делать? Может быть, ему надоело здесь гулять и он домой хочет?
С л у г а: Я не понимаю вашего шутливого настроения, Алик.
А л и к: Это нервное.
С л у г а : Соберитесь. От этой встречи зависит вся ваша дальнейшая жизнь. Одно я вам могу сказать, заранее. Проводники встречаются не так часто, чтоб ограничится всего лишь одним Рождением.
А л и к: Значит, хотите из меня мать- героиню сделать. Хотелось бы на папочку посмотреть.
С л у г а: Надеюсь, что после разговора с Ариманом, ваше настроение изменится. Вы мне нравитесь, Алик и  я не хотел бы… лишних неприятностей.
А л и к: Я ни каких, не хотел бы. Не лишних, не обыденных. Все в порядке, Слуга. Зови хозяина.
С л у г а: Аримана нельзя позвать. Он приходит тогда, когда считает нужным. Мы оставляем вас Проводник. Пойдем.

Кивает девушке. Они уходят. Гаснет свет. Когда лампочка зажигается, за письменным столом сидит мужчина в темном плаще. Это Ариман. Они долго рассматривают друг друга.



А р и м а н : Я ожидал, что у вас более волевой взгляд. Хотя вы человек неподготовленный и небольшая рассеянность вам простительна. Присаживайтесь. В ногах правды нет, как говорят обыватели. Как будто она есть в других частях нашего бренного тела. Я думаю, у вас есть вопросы, но поверьте у меня, их тоже предостаточно. После того, как вы удовлетворите мое скромное любопытство, я постараюсь ответить на все ваши вопросы. В пределах своих слабых человеческих сил, разумеется. Но, давайте договоримся сразу. Во время нашей… беседы смотреть друг другу в глаза. Это обязательно.
А л и к: А вы не боитесь?
А р и м а н: Чего? А, вы имеете в виду свою обретенную Силу? Она действительно опасна. Но только не для меня. Согласитесь, я бы не мог управлять нашим… обществом, если бы не доверял источнику этой Силы. И что более важно, если бы источник не доверял мне. Как сказал один из моих любимейших литературных персонажей не стоит «никогда и ничего бояться. Это неразумно». Но об этом поговорим позже. Меня интересует, когда вы впервые почувствовали, что не совсем такой, как остальные. Свою обособленность от толпы?
А л и к: А разве есть люди, которые ничем не отличаются от других? По- моему каждый рано или поздно понимает, что он индивидуален, и не повторим.
А р и м а н: Глупости! Детский лепет человека, который никогда не обладал хоть крупицей власти. Самый маленький начальник, на всеми забытом заводе мнит, что он избранный. И в этом похож, на остальных. На вахтера, который может пропустить вас, а может, нет. На банкира, командующего политиками, потому что может дать им что-то такое, чего не дает государство. На президента, который мелькает на телеэкранах и говорит «мудрости», придуманные «серыми кардиналами». Люди постоянно доказывают свою избранность, кто престижной должностью, кто дорогими машинами, кто местами в первом ряду. Этим они борются с собственным страхом. Боязнью бесполезности своего существования. Человек убеждается в своей необходимости в этом мире, только когда может оттолкнуть другого, такого же, как он. И пройти мимо распростертого в пыли, гордо подняв голову. Это объединяет всех, от великих императоров, до последней проститутки. Только тогда жизнь кажется не напрасной.
А л и к: А как же «посадить дерево, вырастить ребенка, построить дом»?
А р и м а н: Вы сделали что-нибудь из этого? Или хотите сказать, что ребенок, ушедший из жизни, менее человек, чем многодетный пьяница- плотник, или лесник, плачущий над загубленной к Новому Году елкой? Я слишком давно слежу за людьми и их психологией, чтобы понять простую истину. Все земные твари на одно лицо. От инфузорий, до китов. И человек где-то посередине. И, если ты хочешь, действительно выделится, ты должен служить внеземной Силе. Той, которой служим мы оба. Но я добивался этого долгие годы, а вы по какой-то прихоти Судьбы, сразу поднялись очень высоко. Я хотел бы понять, почему?!
А л и к: Вам рассказать мою биографию?
А р и м а н: Что вы. Это не к чему. Ее мы знаем даже лучше, чем вы сами. Люди, способные открывать Дверь, рождаются очень редко, но тем не менее, мы стараемся следить за каждым потенциальным Проводником. Вы не единственный, кого я встречал в своей жизни. Вы неплохо учились в школе, даже выступали на городских олимпиадах, но почему- то решили не поступать в институт, а пошли в армию. Потом спрятались от мира в котельной, где и работаете, по сей день. Летом уходите в отпуск и беспробудно пьете в компаниях таких же потерянных людей, как и вы сами. Не обижайтесь. Вы просто не знали своего истинного предназначения, а все остальное было слишком мелко и незначительно для вас. Это понятно. Но когда вы почувствовали, что путь толпы не для вас, этот момент мы пропустили. Можете его вспомнить?
А л и к: Навряд ли. Может быть в детстве, может в юности. Это не важно. И сейчас я не прячусь от мира. Просто учится нужно у того, кого уважаешь. Я такого не встретил. У меня есть книги, которые я люблю, музыка которую слушаю. Когда мне хочется плакать, я плачу, когда не хочется смеяться, я не смеюсь. Вы задали вопрос, над которым я не хочу думать. Гораздо легче размышлять о судьбе человечества, чем над прожитым тобой днем.
А р и м а н: Предпочитаете оставаться в тени?
А л и к : Можно сказать и так.
А р и м а н: Это я могу понять.
На столе появляется марионетка. Ариман привстает и заставляет куклу совершать танец. К кончикам его пальцев привязаны нитки.

 А р и м а н: Но, будучи в тени всегда приятно дергать за веревочки и наблюдать, как от движения твоей руки толпа начинает плясать или впадает в уныние. Это придает вашей жизни некоторое удовлетворение. Вам нравится играть чужими судьбами?
А л и к: У нас с вами разный жизненный опыт. Вы когда- то работали в театре марионеток? И скорее всего ненавидели детей, которым показывали спектакли…
А р и м а н: Почему только детей? Я ненавидел уборщицу, постоянно с кем-то кричащую. Презирал директора за его тупость и коллег, корчащих из себя гениальных звезд. Я вообще не очень люблю людей. За что их любить? За это…
      
             Ариман звонит в колокольчик. Вбегают Слуга и Аня.

А р и м а н: Слуга, покатай ее.

Слуга становится на четвереньки. Аня садится ему на спину. Слуга ржет по лошадиному и они объезжают вокруг стола

А р и м а н (Ане): А теперь ты его.

                Аня покорно исполняет приказ.

А р и м а н: Подождите в другой комнате. Если будет надо, я позову вас. ( Алику) Согласитесь, человека не за что любить. Вообще это глупое слово.
А л и к: И зачем вы так развлекаетесь? Ведь они теперь будут вас ненавидеть.
А р и м а н: Что вы! Им это даже нравится. Слуга сейчас представляет, как будет развлекаться он, когда займет мое место, а женщине всегда нравится внимание, если мужчина сильнее ее. Потому что это самое приятное – подчиняться силе!
А л и к: У вас наверняка очень приятные воспоминания…
А р и м а н (Сердится): Это неважно. Сейчас разговор о вас. Скажите Алик, как вы относитесь к так называемой Церкви?
А л и к: Не знаю. Я всегда был атеистом. Царевна- лягушка, Баба- Яга, ангелы и черти, все это было из сказочного мира.. Нереального, до недавнего времени. Но после того, как я пропустил в наш мир Черного Духа, очевидно, что я стал врагом Церкви и прислужником Сатаны.
А р и м а н: Не спешите, Алик, не спешите. Вы наделяете себя слишком громким титулом. Мы ничтожные, служим силам, которыми Властелин и Господин наш играет. Создатель Вселенной и всех миров не интересуется бренными телесными оболочками. У Него много взрослых забот.
А л и к: Мы с вами говорим об одном и том же? Насколько я знаю, Сатана был изгнан из рая на землю Создателем, за гордыню, или какие- то другие грехи.
А р и м а н: Не говорите  больше подобной чуши. Не повторяйте глупые сказки. Это у слабых и беспринципных людишек создатель триедин. Глупость! Люди бояться посмотреть внутрь себя и постигнуть собственное настоящее «Я». Создатель двуедин. Это творческое начало и всеразрушающая энергия. «Любовь» - говорят святоши. Придуманное чувство. Его нет. Ему не место в нашей Вселенной. «Зла», как его называют людишки, так же нет. Есть исправление чьих-то ошибок. Наш Город построен на болоте. Мало кто задумывается о том, сколько человеческих костей удобрили его почву. Мы любуемся красивой архитектурой и говорим о мистицизме и таинственности. Петр исправил «ошибку природы», и это не было «Злом». Он сделал «Доброе»  дело. Через пару тысячелетий природа снова сделает здесь болото. Или сам человек. И то и другое – ошибки местного масштаба, за исправлением которых должны наблюдать мы – Смотрящие. Наша задача, -контролировать Правильное разрушение. Властелин следит за всей безграничной Вселенной. Он распыляет звезды и взрывает Галактики. Здесь появляются только его Слуги, чья мощь несоизмерима со всем написанным про них в человеческих опусах. Но чтоб его низшие слуги могли попадать в материальный мир, необходимы вы - Проводники. Вы – живой портал, отдающий свою энергию. Но чтобы вы, Алик, стали настоящим Проводником, вам необходимо совершить ритуал очищения.
А л и к: Что это такое?
А р и м а н: Ты должен избавить от бренного существования своего кровного родственника. Восхваляя Создателя. И ты сделаешь это.
А л и к: Нет!
А р и м а н: Да! Мы нужны тебе, ты нужен нам. У тебя нет другого выхода.
А л и к: Нет!
А р и м а н: Что нет?
А л и к: У меня нет кровного родственника.
А р и м а н: Не лги мне. В глаза! Смотреть мне в глаза. Ты убьешь…
А л и к: Тебя! ( Встает, подходит к зеркалу). Ты говорил, что бояться глупо? Ты прав. Теперь ты ничего не будешь бояться. Потому что Ничто, не испытывает чувств. Отправляйся пинать сгоревшие звезды.

 Срывает гобелен с зеркала. Встречается там взглядом с Ариманом. Из зеркала вырывается белый пар. Оно трескается. Появляется прекрасная женщина в белом. Это Святой Белый Дух. Ариман падает замертво.)

Б е л а я: Спасибо, человек. Ты сделал правильный выбор. Теперь это мое дело. Я найду Его и изгоню туда, откуда Он выполз. Я долго пыталась пробиться в ваш мир. Но настоящих Проводников, которые могли бы меня пропустить, почти не осталось. Поверь, теперь все будет по другому. Ваш мир станет чище. Счастья тебе. Счастья и Света.
А л и к: Постой, не уходи. А что теперь делать мне?
Б е л а я: Живи. Просто живи. У меня много дел, человек. Я очень соскучилась по делу. Ты услышишь о моих свершениях и возрадуешься. (Уходит).
А л и к: Живи… Как жить?! Как мне теперь жить со всем этим?! Сидеть и ждать, когда из тебя выползет что-то на этот свет и станет тобой же командовать. Бегать от властителей судеб и кукловодов?! Если даже Белая ничего не может мне сказать, то, что мне делать?

В бешенстве оглядывается. Видит мечи и сабли. Истерично смеется.

А л и к: Ритуал причастия, говорите. Сейчас я вас «причащу».

Хватает все оружие подряд. Выбирает меч, издает боевой клич и ждет, когда в комнату, на шум,  вбегают Слуга, шофер и Аня.
.
 С л у г а: Где Ариман?!
А л и к: Я теперь Ариман!
С л у г а ( надвигаясь на Алика): Да как ты смеешь?..
А л и к: ( ударяя Слугу рукояткой меча в лицо) Ты что не согласен? Тогда и тебе понадобятся золотые зубы.

Шофер набрасывается на Алика сзади. Короткая потасовка.
Сатанисты лежат на полу. Алик подходит к сидевшей на полу Ане, поднимает косу и прикладывает меч к ее шее.

А л и к: А ты, курва, кого в жертву принесла?
А н я: Сы-ы-на.
А л и к: Не снится, сыночек-то?
А н я: Не-е-гы-ет.

Алик взмахивает мечом, и отрубленная коса девушки остается в его руке. Он поднимает ее над головой и, кидает меч на пол.

А л и к: Я теперь, Ариман, сучье племя. Пошли вон, отсюда. И не высовываться из нор, пока не позову!

               Все уходят. Алик остается один.

А л и к: Ну и что  теперь? Эти утихомирятся. Кто должен стать главным, как не Проводник?! На время они оставят меня в покое. Люди. Только люди. Я уже чувствую, как Силы сцепились внутри, разрывая сознание на миллиарды кусочков. А мне это надо? Кому надо, берите, становитесь сверхлюдьми, осознавайте свою причастность к запредельным силам вселенной.  Мне же хочется просто быть человеком. Тем, кем я еще не успел побыть…

Медленно уходит, бросая косу на пол. Музыка 3. Ему навстречу выплывают тени. Они несуетливо двигают занавес, подталкивая  Луну и Солнце.

Деревянный мост через реку. Между пролетами висит две, три цепи. Большинство пролетов пустые. На мосту сидят Алик и Петрович. Ловят рыбу.

П е т р о в и ч: Не будет сегодня клева. Ветер переменился. Надо было с утра идти… Серега рябой, четырех окуней взял. Здоровых таких, мать его ети… Да что с тобой, парень? Странный ты какой- то. Все молчишь и молчишь. Рыба тишину любит, это понятно, но ты за весь день трех слов не сказал. Натворил, что ли чего?
А л и к: А о чем говорить? И так всю жизнь болтал без умолку, не остановить было, а  ничего в ней не понял.
П е т р о в и ч: Жизнь – штука сложная. У нас сейчас лекарей развелось и все – «ученики» Ванечки. Кто грыжу лечит, кто геморрой, кто порчу снимает. Каждый «экстросекс», во! А он никогда никого не учил. Деревенские у этих не лечатся. Головой покивают, умное лицо сделают, а чуть что - на могилу к Ванечке идут. Бабку Анфису недавно туда отнесли. Две недели ходить не могла. Час всего одна посидела, поплакала, сама домой пришла. А ты молодой еще, поймешь, – время придет.
А л и к: Хорошо бы, Петрович. Только, боюсь, времени- то у меня нет. Ты можешь сказать, для чего свою жизнь прожил?
П е т р о в и ч: Конечно могу. Дом есть, дети есть. Скоро внуки будут. Хороших людей видел. Мне с жизнью повезло.
А л и к: Завидую я тебе. Ведь пьешь часто, от жены, наверняка гуляешь на сторону… А аура вон у тебя какая светлая. Зеленая. И мир этот тебе принадлежать должен. И таким же, как ты. А не этим…
П е т р о в и ч: Кому «этим»?
А л и к: Не важно. Понимаешь, есть темное, а есть светлое. И каждый говорит умно, по своему правильно. Только не тем, не другим верить нельзя. Знаешь, почему? Потому что если себе не веришь, то в любом случае ошибешься. А если ко всему этому еще и силу дать, которая возвышает тебя нынешнего над «тобой прошлым», считай, что попался ты, как муха в паутину. Если хочешь власти- получишь. Только обманет тебя власть. Уважение и почитание окружающих – пожалуйста! Только себя презирать будешь. А это страшнее всего. Ну, оттолкнешь ты сотню таких как сам, со своего пути, ну поведешь за собой миллионы… Куда? Знать бы куда, Петрович. И знать бы, что не ошибаешься. Только туда, куда людей повести можно, нужно сначала самому босиком сходить. Путь проверить. Но если сам всю дорогу пройдешь, других уже повести не захочешь…

П е т р о в и ч: Говорю же, странный ты. Но у нас сейчас и не такие попадаются. Ты, главное, думай поменьше. Что будет, то и будет. И злиться не на кого не надо. Не поможет это. Я знаю. Давай, по стаканчику, я с собой взял.
А л и к: Не хочу, Петрович. Ты сам, выпей.
П е т р о в и ч: Что я, алкоголик, что ли, в одиночку пить. Пойду, сейчас, к куму зайду. Он не откажется… Эй, смотри! Клюет у тебя. Да не тяни ты сильно. Подсеки! ЭХ! Сорвался…  Хороший подлещик был. Не рыбак ты тоже.
А л и к: Не рыбак…
П е т р о в и ч: Ладно, ты посиди, потренируйся. А я пойду. Дела у меня еще.
А л и к: Счастливо, Петрович. Куму, привет.
П е т р о в и ч: Передам. А ты, если моя прибежит, скажи, что меня на другой конец деревни вызвали. Лады?
А л и к: Лады… Петрович, сделай одолжение. Еще одно.
П е т р о в  и ч: Говори. Смогу, сделаю.
А л и к: Когда в церковь пойдешь, поставь свечку за меня. И посмотри, пожалуйста, чтоб догорела она. Не погасла.
П е т р о в и ч: От ветра, что ли, руками закрыть?
А л и к: Лучше подумай обо мне по хорошему. По доброму.
П е т р о в и ч: Сделаю. Не нравится мне твое настроение, парень. Смотри, глупостей не наделай.
А л и к: Все путем, Петрович. Я уже взрослый мальчик.
П е т р о в и ч: Хорошо, коли так.
Петрович уходит.
А л и к: «Сорвался». Был у меня на крючке и ушел… Я ведь тоже «на крючке». У этих. И всю жизнь буду. Зачем мне такая жизнь. Если бы хотел, понятно. Власть, сила, мудрость и понимание во взгляде. Чушь. (Встает, снимает цепь). Никогда не чувствовать себя свободным. Исполнять прихоти тех, кто смотрит на тебя, как на… инфузорию. Не хочу. Это мой мир. Моих знакомых, и тех, кого я никогда не увижу. Хочется жить… Но только ЖИТЬ, а не существовать. Не быть дверью, стулом, табуреткой. Ведь это так просто… «Сорвался». И мы больше никогда не встретимся. Плыви рыба. Я на тебя не в обиде. Я не на кого не в обиде. Ладно. ПРИДИТЕ!

            С одной стороны моста появляется Черный. Алик садится.

Ч е р н ы й: Ты ищешь смерти?
А л и к: Покоя.
Ч е р н ы й: Глупец! Ты мог бы обрести все. Прожить жизнь, так как хочешь. Это удается единицам. Ты мог бы умереть счастливым и уважаемым.  А в результате потерял, даже то жалкое, что имел. Зачем ты пропустил Второго? Он чужд тебе. Он может только приказывать и обещать, но никогда не дает… Тупица! Теперь ты будешь в вечном плену. Мы долго создавали лучшего Проводника, и никому не позволим его забрать. Ты будешь есть, то, что дадут, и убивать того, кого прикажут. Ты станешь «зомби».
А л и к: А ты – «шоколадкой» на палочке. Посмотри вперед.

                С другой стороны моста поднимается Белая.

Б е л а я: Я нашла тебя. Ты лишний здесь. Моя Сила создала этот мир.
Ч е р н ы й: Но мы правим им. Все что нужно миру – гордость, похоть, жажду власти даем ему Мы. А что можешь предложить ты?
Б е л а я: Любовь и соблюдение законов.
Ч е р н ы й: Ха-ха-ха! Кто тебя послушает. Люди будут смеяться тебе в лицо.
Б е л а я: Нет! Я ЗАСТАВЛЮ их любить! Потому что это нужно миру.
Ч е р н ы й: Откуда ты можешь знать, ЧТО им нужно?! Они сами провозгласили: «Хлеба и зрелищ». Несколько минут совокупления, несколько минут страха, преодоление его и жизнь наполнена смыслом. Ты не придумала ничего нового. Ведь все твои речи, про Любовь, ничего не значат без их страха попасть к нам в, как они говорят, -  пекло.
Б е л а я: Не льсти себе. Они мечтают о небесах. Вырваться из круговорота твоих страстей. Забыть о ваших искушениях.
Ч е р н ы й: Глупость! Что за жизнь без страсти. Без греха, совершенного под моим руководством, за который можно попросить у тебя прощения. Скука…
А л и к: А может быть вы у меня спросите, мальчики, девочки?
Б е л а я: А ты здесь при чем?
А л и к: Интересно. Один дурак, и одна, пардон, мадам, дура, решают, что нужно этому миру. А когда мир, то есть я пытается вмешаться, банально посылают его. И никто из вас даже не поинтересовался, зачем же я вас позвал. А пригласил я вас по одной простой причине. Очень захотелось сказать, как же вы мне надоели. За несчастные несколько недель, просто достали вы меня. Ну, создали, ну покомандовали. Пускай люди теперь сами, ладно. Без вас.
Ч е р н ы й: Чушь! Сами человеки умеют только размножаться. И даже этот процесс необходимо постоянно контролировать.
Б е л а я: Здесь ты прав. Но делать это будем мы!
Ч е р н ы й: Нет мы…
А л и к: Ребята! Вам что, во всей Вселенной места мало? Ведь если вы драться не будете, всем хорошо станет. Создавайте каждый свое. Или вам просто скучно? А может быть, там работать надо, а не просто командовать…
Ч е р н ы й: Твой жалкий умишко это не поймет.
Б е л а я: Да и не надо тебе ничего понимать.
А л и к: Согласен. С обоими. Но ведь мы с вами связаны одной цепью? Куда вы, туда и я, куда я, туда и вы… Знаете что я вам скажу? Раз вы не хотите оставить этот мир в покое, то придется мне закрыть дверь.
Ч е р н ы й: Ты действительно глуп, человек. Это не в твоих жалких силенках.
А л и к: Может быть. Тем более так хочется жить. Но эта цепь…  Давит она на меня, невыносимо. И знаете, что я понял. Очень хочется быть личностью. А это значит, не мешать другим совершать их ошибки. И, не перекладывать свои, на чужие плечи. Вы – моя ошибка. А у мира очень хрупкие плечи. Поэтому, ребята, «двери закрываются». (Обнимает Духов за плечи. В руках у него цепь).  Спасибо этому миру. Моему. Вас уже заждались, там… Прощай, Мир! Не будь покорен, будь счастлив!

 Вместе с Духами падает на другую сторону моста. Крик, плеск воды, тишина. Темнеет. На мост выходит Отшельник.

О т ш е л ь н и к: Тихо- то как. Благостно. Кузнечики стрекочут. Светлячки в травке. Смотрят на небо и думают, что это они там отражаются. В глубоком фиолетовом омуте… Как люди, честное слово. Все- таки люблю я, когда темнеет. Потому что впереди целый год спокойной жизни. И только когда начинаются белые ночи и два светила встречаются на дымчатой полусфере, мне обязательно нужно придти в Город. Я вхожу в него с Востока и иду к Проспекту. Сначала я вижу собак и кошек, и только потом, людей. Они разноцветные. Не Белые и не Черные. Это радует. Мир такой же, как всегда. Разный. Я прихожу на одно и то же место, к зданию, похожему на подкову,  ложусь около гофрированных колонн. А утром ухожу… . И даже самому себе не могу признаться, что каждый год гонит меня в эту дорогу… .  А заставляет пройти ее страх. Страх встретить Черного Духа. Единственного, которого я пропустил в этот мир, через разбитое зеркало, около этого Здания. И ничто не может победить этот страх… . Но ведь я не виноват в этом! Кто мог знать, что так получится?!
…Но жизнь продолжается. И уходя из Города, я чувствую спокойствие, которое не покинет меня много дней. Ведь надо жить… Конечно, хорошо бы жить счастливо…

Музыка. Отшельник поворачивается спиной и смотрит, как восходит луна. Под финальную песню на мост выходят все участники спектакля.


                Занавес. Висит ружьё. Оно всё проросло
                красивыми маленькими цветами.


                Конец