бармен мне рассказал секрет.
никакой выученный алефбет
про такое не открывал.
ноябриная в небе взвесь
солнце в землю швыряет смерть
я скроен из чужих лекал
из чужих сортов
и теперь мой единственный
чертов ход
рифмовать то, что не поместилось
в полостях ртов
и сердец, что не застегивается
по своим домам, дворам, метро,
случайным местам работ,
постелям и кабакам.
про картинки и сны, в которых
помнится, я любил, мечтал,
а еще говорил на иврите,
и еще летал.