Моим погибшим дедам.
Взятый дедом в руинах Берлина,
Согревает меня серый плед,
Когда к горлу подкатит кручина,
Уходящим шагам твоим вслед.
Напоённый твоими духами,
Дом пустой до утра помолчит.
Осень бьётся в окошко крылами
И в грехах мою душу корит.
Убаюканный стареньким пледом,
Чтоб не слышать ни плач, ни укор.
Под Смоленском увижусь я с дедом,
Уходящим за бруствер, в дозор.
Подмигнёт мне: - "Тоскуешь, невесел.
Бабы, парень, хитрющий народ.
Коль ярмо ты на шею повесил,
Никуда то ярмо не уйдёт".
"Ты погодь и вернётся зазноба
И растают невзгоды в тепле.
Ну бывай. Будте счастливы оба".
Улыбнулся и згинул во мгле.
Я бежал по горящему лесу.
С колокольни седой пономарь
Выводил то ли гимн то ли мессу -
И дурманила терпкая гарь.
Пробуждаясь, твои сигареты
Узнаю. Бьёт в глаза яркий свет.
Рядом ты - забываются беды
И на мне серый старенький плед.