До смерти умершие – живы уже до рожденья,
Сгорая и тая под звёздами воском души,
Вошедшие в вечное «здесь» нераздельного с сердцем мгновения,
Цветут в глубину, оставляя фантазии, страхи, мечты.
Стремительно блекнут цвета до прозрачности света и тени
И улетают с ветрами времён в обитель без форм и причин.
Это дыхание, это сердцебиение,
То, что стучалось из храмов, страданий и книг.