БОРИСОВ-МУСАТОВ
Воздух августа: плавность услад и услуг.
Положенье души в убывающем лете
схоже с каменным мальчиком, тем, что уснул
грациозней, чем камни, и крепче, чем дети.
Белла Ахмадулина
Уже не рискую. Уже не рисую.
Свет белый на чёрную землю сменял.
И думаю я –
может, кто-нибудь всуе
нет-нет, да случайно помянет меня?
Когда бы не случай,
что б сталось со мною?
А если вступил в стремена – то держись!
И, кажется, не у меня за спиною
маячила вечно горбатая жизнь,
что оборвалась так нелепо в Тарусе.
А сколько роилось идей в голове!
О чём там шипят неуклюжие гуси
весёлой бабусе траве-мураве,
косясь на домов покосившихся ставни?
Гуляет весна! И куда ни взгляни –
парят одуванчиков тёплые стаи,
как будто веснушки на лике земли.
Когда отцветёт золотой одуванчик,
став формой и цветом созвучным Луне,
хочу, чтоб проснулся изваянный мальчик,
что сладко зажмурившись, спит на спине.
Я помню – он был в ярко-красной панаме,
а рядом дремал перегревшийся шпиц.
Там солнце – навзрыд, и трава на поляне,
и неугомонные посвисты птиц.
Фасад позабыл, что когда-то был белым.
Состарило время фронтон и карниз…
Единственный раз так свободно и смело
писал я восторг под названием жизнь!
Тот мальчик давно уж, наверное, старец.
Тот пёс околел. А картина живёт!
И время вершит необузданный танец.
И время всё время уходит вперёд.